Нынешняя весна добавила еще один важный показатель эффективности – противодействие чрезвычайным ситуациям природного характера. Конечно, наводнения и лесные пожары – это постоянный процесс, но для конкретных регионов с полноводными реками, болотами и тайгой. Например, в Иркутской области или Красноярском крае годами накоплен богатейший опыт. И даже если случаются форс-мажоры, то они имеют персональную причину, в виде неспособности определенного губернатора быстро и качественно выстроить работу. Иными словами можно сказать, что природные ЧС не терпят несистемных людей. Бывший губернатор Иркутской области Сергей Левченко охотно подтвердит эту гипотезу.
Нельзя утверждать, что Оренбургская область, Курганская область и Тюменская область никогда не страдали от паводка. Некоторые проблемы были из года в год, иначе бы не строились все эти дамбы или не делался вид, что имеются соответствующие защитные сооружения. В тоже время, 2024 год стал генеральной проверкой всех профилактических мер и общей готовности региона выдерживать чрезвычайную ситуацию.
Губернатору Оренбургской области Денису Паслеру повезло меньше остальных глав российских регионов, как говорится, его пример – другим наука. Возможно, Паслеру стоило активнее включаться в информирование о предстоящем паводке и честно признаться, что вода обойдет дамбы и, в этой связи, заблаговременно провести эвакуацию. Нынешние меры по ликвидации последствий – хорошо, что они есть. С другой стороны, как отмечают в федеральных СМИ, пострадавшим от паводка может не хватить компенсаций в 50 и 100 тыс. рублей.
Это очень опасная тема – недовольство жителей от действий областных властей. Недовольство запросто может перерасти в полноценные протестные акции, а этот фактор может быть решающим для того же Дениса Паслера, в плане его дальнейшей профессиональной и политической карьеры. Конечно, в Орске, наиболее пострадавшем городе Оренбуржья, несколько раз побывали глава МЧС РФ Александр Куренков и полномочный представитель президента в ПФО Игорь Комаров, но общественного негатива губернатор отхватил уже достаточно.
Губернатор Курганской области Вадим Шумков и губернатор Тюменской области Александр Моор делают ставку на две вещи: максимальная открытость перед жителями региона и почти принудительная эвакуация. Второй компонент – это не самодурство, а, увы, вынужденная мера, потому что под зону подтопления в двух регионах попадает под несколько десятков населенных пунктов. В момент прибытия воды для экстренных случаев может банально не хватить ресурсов у местных управлений МЧС. Что касается информирования, то тот же Шумков открыто предупреждает, что последствия от паводка могут быть значительными и, ни в коем случае, «не стоит испытывать судьбу».
Получается, что Кремль, в лице упомянутых губернаторов, видит эффективный показатель в борьбе с паводком в удовлетворенности населения от действия властей. Понятно, что необходимы меры по строительству временных дамб и преград, чем, кстати, в Курганской и Тюменской области активно занимаются. В тоже время, нельзя ни в коем случае допускать, чтобы паводок ломал привычный ритм жизни и подрывал экономическую и бюджетную состоятельность конкретного региона.
Нынешняя весна добавила еще один важный показатель эффективности – противодействие чрезвычайным ситуациям природного характера. Конечно, наводнения и лесные пожары – это постоянный процесс, но для конкретных регионов с полноводными реками, болотами и тайгой. Например, в Иркутской области или Красноярском крае годами накоплен богатейший опыт. И даже если случаются форс-мажоры, то они имеют персональную причину, в виде неспособности определенного губернатора быстро и качественно выстроить работу. Иными словами можно сказать, что природные ЧС не терпят несистемных людей. Бывший губернатор Иркутской области Сергей Левченко охотно подтвердит эту гипотезу.
Нельзя утверждать, что Оренбургская область, Курганская область и Тюменская область никогда не страдали от паводка. Некоторые проблемы были из года в год, иначе бы не строились все эти дамбы или не делался вид, что имеются соответствующие защитные сооружения. В тоже время, 2024 год стал генеральной проверкой всех профилактических мер и общей готовности региона выдерживать чрезвычайную ситуацию.
Губернатору Оренбургской области Денису Паслеру повезло меньше остальных глав российских регионов, как говорится, его пример – другим наука. Возможно, Паслеру стоило активнее включаться в информирование о предстоящем паводке и честно признаться, что вода обойдет дамбы и, в этой связи, заблаговременно провести эвакуацию. Нынешние меры по ликвидации последствий – хорошо, что они есть. С другой стороны, как отмечают в федеральных СМИ, пострадавшим от паводка может не хватить компенсаций в 50 и 100 тыс. рублей.
Это очень опасная тема – недовольство жителей от действий областных властей. Недовольство запросто может перерасти в полноценные протестные акции, а этот фактор может быть решающим для того же Дениса Паслера, в плане его дальнейшей профессиональной и политической карьеры. Конечно, в Орске, наиболее пострадавшем городе Оренбуржья, несколько раз побывали глава МЧС РФ Александр Куренков и полномочный представитель президента в ПФО Игорь Комаров, но общественного негатива губернатор отхватил уже достаточно.
Губернатор Курганской области Вадим Шумков и губернатор Тюменской области Александр Моор делают ставку на две вещи: максимальная открытость перед жителями региона и почти принудительная эвакуация. Второй компонент – это не самодурство, а, увы, вынужденная мера, потому что под зону подтопления в двух регионах попадает под несколько десятков населенных пунктов. В момент прибытия воды для экстренных случаев может банально не хватить ресурсов у местных управлений МЧС. Что касается информирования, то тот же Шумков открыто предупреждает, что последствия от паводка могут быть значительными и, ни в коем случае, «не стоит испытывать судьбу».
Получается, что Кремль, в лице упомянутых губернаторов, видит эффективный показатель в борьбе с паводком в удовлетворенности населения от действия властей. Понятно, что необходимы меры по строительству временных дамб и преград, чем, кстати, в Курганской и Тюменской области активно занимаются. В тоже время, нельзя ни в коем случае допускать, чтобы паводок ломал привычный ритм жизни и подрывал экономическую и бюджетную состоятельность конкретного региона.
BY Московская прачечная
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. READ MORE
from us
