⛽️ГазПром, казалось бы, остается гигантом российской энергетики, но за фасадом успеха скрывается множество проблем. Недавний стратегический меморандум с Ираном о поставках 300 миллионов кубометров газа в сутки лишь подчеркивает отчаяние компании в поиске новых рынков. Потеря европейского рынка стала тяжелым ударом для ГазПрома, и теперь компания вынуждена продавать газ по ценам, значительно ниже европейских.
☝️Важно отметить, что ГазПром (в лице ОНПЗ «ГазПромНефти)» является главным налогоплательщиком в Омске. Но стоит ли гордиться этим фактом? Огромные налоговые отчисления свидетельствуют о том, что ГазПром, фактически, финансирует регион за счет своих проблем. В 2023 году компания понесла чистый убыток в 629,1 миллиарда рублей.
✍️Подписание соглашения с Ираном выглядит скорее как попытка компенсировать выпавшие доходы, нежели стратегический ход. Иран, обладая огромными запасами газа, сам испытывает технологические ограничения и не способен удовлетворить внутренний спрос. При этом, цены, которые готовы платить иранские партнеры, значительно ниже рыночных. Максимальная цена, на которую может рассчитывать ГазПром — $160 за тысячу кубометров, что в разы ниже европейских расценок.
📌Кроме того, строительство нового газопровода между Россией и Ираном потребует минимум $20 миллиардов и 10 лет. Необходимо согласие всех прикаспийских государств, что делает проект еще более сложным и дорогостоящим. В условиях санкционного давления и ограниченного доступа к технологиям, такие амбициозные планы выглядят крайне сомнительно.
📉Потеря европейского рынка привела к снижению объемов экспорта на 110 миллиардов кубометров в год. Даже если удастся реализовать поставки в Иран и Китай, это не покроет потерянные доходы. Более того, расчеты за поставки газа между двумя подсанкционными странами невозможны в свободно конвертируемых валютах, что создает дополнительные финансовые риски. Пример с оплатой индийской нефти рупиями наглядно показывает, как сложно использовать валюты, которые не принимаются на мировых рынках.
ГазПром расплачивается за политические решения, принятые на высшем уровне. Вынужденное переориентирование на восточные рынки, сопровождающееся значительными финансовыми потерями и сложностями с логистикой, является прямым следствием этих решений. И сколько бы не называли ГазПром «национальным достоянием» его разбазаривают очень и очень неразумно.
⛽️ГазПром, казалось бы, остается гигантом российской энергетики, но за фасадом успеха скрывается множество проблем. Недавний стратегический меморандум с Ираном о поставках 300 миллионов кубометров газа в сутки лишь подчеркивает отчаяние компании в поиске новых рынков. Потеря европейского рынка стала тяжелым ударом для ГазПрома, и теперь компания вынуждена продавать газ по ценам, значительно ниже европейских.
☝️Важно отметить, что ГазПром (в лице ОНПЗ «ГазПромНефти)» является главным налогоплательщиком в Омске. Но стоит ли гордиться этим фактом? Огромные налоговые отчисления свидетельствуют о том, что ГазПром, фактически, финансирует регион за счет своих проблем. В 2023 году компания понесла чистый убыток в 629,1 миллиарда рублей.
✍️Подписание соглашения с Ираном выглядит скорее как попытка компенсировать выпавшие доходы, нежели стратегический ход. Иран, обладая огромными запасами газа, сам испытывает технологические ограничения и не способен удовлетворить внутренний спрос. При этом, цены, которые готовы платить иранские партнеры, значительно ниже рыночных. Максимальная цена, на которую может рассчитывать ГазПром — $160 за тысячу кубометров, что в разы ниже европейских расценок.
📌Кроме того, строительство нового газопровода между Россией и Ираном потребует минимум $20 миллиардов и 10 лет. Необходимо согласие всех прикаспийских государств, что делает проект еще более сложным и дорогостоящим. В условиях санкционного давления и ограниченного доступа к технологиям, такие амбициозные планы выглядят крайне сомнительно.
📉Потеря европейского рынка привела к снижению объемов экспорта на 110 миллиардов кубометров в год. Даже если удастся реализовать поставки в Иран и Китай, это не покроет потерянные доходы. Более того, расчеты за поставки газа между двумя подсанкционными странами невозможны в свободно конвертируемых валютах, что создает дополнительные финансовые риски. Пример с оплатой индийской нефти рупиями наглядно показывает, как сложно использовать валюты, которые не принимаются на мировых рынках.
ГазПром расплачивается за политические решения, принятые на высшем уровне. Вынужденное переориентирование на восточные рынки, сопровождающееся значительными финансовыми потерями и сложностями с логистикой, является прямым следствием этих решений. И сколько бы не называли ГазПром «национальным достоянием» его разбазаривают очень и очень неразумно.
Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from us
