pandemonium core

Часть 2.

Все они были похожи по темам, все писали для одного региона и говорили с ним на одном языке — языке насилия и южного мрака, ошибочно приписываемого Фолкнеру, но лишенного мистического и исторического элемента, что больше походит на почерк рано почившей писательницы. Такой жанр вскоре обрел имя "грит-лит" или "жесткий юг", а его послы со временем расширили список тем, став народными писателями юга на все случаи жизни — они свободно могли говорить и о любви, и о бандитизме, и о сиротской доле, и, конечно же, о войне. Название "грит-лит", то есть крепкая литература, пошло в народ еще и по причине своей бескомпромиссности — тот же Барри Ханна в интервью для Paris Review рассказывал, что искренне удивлялся, увидев в Нью-Йорке образованных и хорошо разговаривающих негров, а его феноменальный сборник рассказов “Дирижабли” был негласно забанен в либеральных СМИ за переливающее за край употребление слова “ниггер”. Американский юг — место со своими порядками, а потому даже игнорирование в прессе не повлияло на вирусность книги Ханны, сподвигшей местных реднеков разъезжать по городам с наклейкой “Я лучше почитаю Дирижабли” на лобовых стеклах и на пике хайпа наклеив ее на могильную плиту Фолкнера — и никто не был против. Игнорирование также не помешало Бобу Дилану фанатеть от прозы Брауна, цитируя его визуально и текстуально, а Мадонне приглашать Крюза в Трамп-тауэр и отказывать будущему президенту США переходить в вип-ложу без своего южного гостя. О Маккарти вы и без меня все знаете.

Каждый из грит-литовцев отличался своим стилем, формируя малый каталог Нового Юга: Крюз был сдержанным извращенным фантазером, Ханна — локальным ехидным Беккетом (или даже Пинчоном — такое тоже встречалось), Гэй и Маккарти продолжали перегруженную словами линию нео-фолкнерианства, а Браун предлагал живописный южный нуар, который в будущем отразится в прозе и визуалах Ника Пиццолатто и Дональда Рея Поллока.

К сожалению, никого из участников движения уже не осталось в живых, чтобы разжигать тлеющие угольки жанра, периодически пылающие и также стремительно гаснущие, но кто знает, что мир готовит нам на столетие великой Фланнери?

#гритлит

www.group-telegram.com/us/pandemoniumcore.com/10

811 viewsedited  Dec 14, 2024 at 16:23

Часть 2.

Все они были похожи по темам, все писали для одного региона и говорили с ним на одном языке — языке насилия и южного мрака, ошибочно приписываемого Фолкнеру, но лишенного мистического и исторического элемента, что больше походит на почерк рано почившей писательницы. Такой жанр вскоре обрел имя "грит-лит" или "жесткий юг", а его послы со временем расширили список тем, став народными писателями юга на все случаи жизни — они свободно могли говорить и о любви, и о бандитизме, и о сиротской доле, и, конечно же, о войне. Название "грит-лит", то есть крепкая литература, пошло в народ еще и по причине своей бескомпромиссности — тот же Барри Ханна в интервью для Paris Review рассказывал, что искренне удивлялся, увидев в Нью-Йорке образованных и хорошо разговаривающих негров, а его феноменальный сборник рассказов “Дирижабли” был негласно забанен в либеральных СМИ за переливающее за край употребление слова “ниггер”. Американский юг — место со своими порядками, а потому даже игнорирование в прессе не повлияло на вирусность книги Ханны, сподвигшей местных реднеков разъезжать по городам с наклейкой “Я лучше почитаю Дирижабли” на лобовых стеклах и на пике хайпа наклеив ее на могильную плиту Фолкнера — и никто не был против. Игнорирование также не помешало Бобу Дилану фанатеть от прозы Брауна, цитируя его визуально и текстуально, а Мадонне приглашать Крюза в Трамп-тауэр и отказывать будущему президенту США переходить в вип-ложу без своего южного гостя. О Маккарти вы и без меня все знаете.

Каждый из грит-литовцев отличался своим стилем, формируя малый каталог Нового Юга: Крюз был сдержанным извращенным фантазером, Ханна — локальным ехидным Беккетом (или даже Пинчоном — такое тоже встречалось), Гэй и Маккарти продолжали перегруженную словами линию нео-фолкнерианства, а Браун предлагал живописный южный нуар, который в будущем отразится в прозе и визуалах Ника Пиццолатто и Дональда Рея Поллока.

К сожалению, никого из участников движения уже не осталось в живых, чтобы разжигать тлеющие угольки жанра, периодически пылающие и также стремительно гаснущие, но кто знает, что мир готовит нам на столетие великой Фланнери?

#гритлит

BY pandemonium core