Я хочу стать маскароном где-то в глубине петроградки, я хочу вжаться в стену дома, чтобы дышать, дышать, дышать этот запах, этот особый воздух, эту пыль, перемешанную с сыростью и мокрой штукатуркой.

Хотела бы бесконечно отражаться в тёмных водах Невы, и стоять на резком ветру, смотреть на черные стволы деревьев летнего сада.

Здесь я чувствую подлинное, здесь я отражаюсь в вечном, а вечное отражается сквозь меня. Здесь, как говорит Алена Юдина, можно хапнуть вечного.

Первый шаг на земле Петербурга отдается эхом «я — дома». Северск — колыбель, Томск — добрый знакомый. Петербург — место где не страшно потеряться, потому что тут я всегда найду дорогу — эти улочки где-то проложены внутри.

Говорят, если куда-то тянет, значит там уже для тебя написана какая-то история. Петербург правда для меня уже написан, написан прабабушкой с тремя дочками-погодками в страшную блокадную зиму сорок второго. Он написан погибшим на защитных подступах к Петербургу прадедом. Он написан бабушкой, которая до конца дней меня пыталась кормить и никогда не говорила об этом месте вслух.

Но, видимо, это история не разыграна до конца. Видимо, что-то должно здесь завершиться.

Уезжаю в этот раз спокойно, с легким сердцем, ведь я точно еще вернусь.

#личное