О схожих чертах между правом и игровым дизайном, и об отражении этой идеи в публикации 2015 года
Когда-то давно, по итогам замечательной конференции Центра Медиафилософии Санкт-Петербургского государственного университета, посвященной "игровым исследованиям" и социогуманитарному измерению компьютерных игр (к организации которой приложили руку ув. д.ф.н. В.В. Савчук, к.ф.н. К.А. Очеретяный и другие замечательные люди), у меня была опубликована следующая статья:
Архипов В.В. Правила игры как нормативная система, или что общего между юриспруденцией и гейм-дизайном // Логос. Том 25. № 1 (103). 2015.
Вероятно, некоторые положения этой статьи автор изложил бы иначе, а какие-то принципиально бы раскрыл более подробно, однако главное содержание статьи актуальность, как кажется, сохранило. Об этом автору периодически сообщают благодарные читатели, приходящие к той же аналогии (которая в целом восходит, конечно же, к Й. Хейзинге и, на самом деле, некоторым философам права, включая даже Льва Иосифовича Петражицкого, у которого это моно прочитать между строк), и находящие публикацию, на которую можно сослаться.
Ув. читателям предлагается для ознакомления полная версия статьи, пока это не заметили в редакции журнала.
О схожих чертах между правом и игровым дизайном, и об отражении этой идеи в публикации 2015 года
Когда-то давно, по итогам замечательной конференции Центра Медиафилософии Санкт-Петербургского государственного университета, посвященной "игровым исследованиям" и социогуманитарному измерению компьютерных игр (к организации которой приложили руку ув. д.ф.н. В.В. Савчук, к.ф.н. К.А. Очеретяный и другие замечательные люди), у меня была опубликована следующая статья:
Архипов В.В. Правила игры как нормативная система, или что общего между юриспруденцией и гейм-дизайном // Логос. Том 25. № 1 (103). 2015.
Вероятно, некоторые положения этой статьи автор изложил бы иначе, а какие-то принципиально бы раскрыл более подробно, однако главное содержание статьи актуальность, как кажется, сохранило. Об этом автору периодически сообщают благодарные читатели, приходящие к той же аналогии (которая в целом восходит, конечно же, к Й. Хейзинге и, на самом деле, некоторым философам права, включая даже Льва Иосифовича Петражицкого, у которого это моно прочитать между строк), и находящие публикацию, на которую можно сослаться.
Ув. читателям предлагается для ознакомления полная версия статьи, пока это не заметили в редакции журнала.
#видеоигры #философия #публикации #логос
BY Метод Архипова
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from us
