group-telegram.com/tolkotedyanehvatalo/2907
Last Update:
Мой папа — поэт. Когда я родилась, он решил, что и меня надо воспитать как писательницу. Или, во всяком случае, творческого человека. Он играл со мной в антонимы и синонимы, рассказывал на ночь стихи Серебряного века, так что «ночь, улица, фонарь, аптека, бессмысленный и тусклый свет» я наизусть рассказывала еще в садике (место для шутки, что тлен всегда был со мной).
И это все прекрасно, но.
У моего папы рассеянный склероз (он заболел в 17, за десять лет до моего рождения). У других моих родственников много других серьезных проблем, со здоровьем в том числе. Когда появились мои младшие сестры — кузины, на самом деле, но я всегда считала их сестрами — и одна из моих бабушек должна была посвятить себя их воспитанию, мы почти перестали с ней видеться, хотя в детстве она была важной частью моей жизни.
Это не начало трагической истории, а обрисовка сюжета. Потому что такой бекграунд, такая расстановка ролей и такой сеттинг привел к единственному закономерному итогу: еще в детстве я стала достигатором с обостренным перфекционизмом. Достижения были способом — единственным способом — привлечь внимание и заслужить любовь (спойлер: любовь нельзя заслужить, но этого я не понимала до психотерапии).
И да, это имеет прямое отношение к писательству.
Порой, когда от тебя многого ждут — и ты сама от себя многого ждешь — это парализует. Страх, что ничего не выйдет, становится самоисполняющимся пророчеством (обожаю этот сюжетный троп, кстати).
Установка «либо идеально, либо никак» или «либо я гений, либо я ничтожество», на мой взгляд, губительна для писателей (как и черно-белое мышление). По крайней мере, такой она стала для меня.
Пока я не поняла, что бессмысленно решать, кто гений, а кто нет, пока не стала получать удовольствие от работы над текстом как таковой (без постоянных мыслей о результате), пока не стала писать потому, что этого хочу я, не кто-то другой, пока не научилась принимать конструктивную критику — и искать ее, — ничего у меня с писательством не выходило.
Поэтому на вопрос, а для кого же ты пишешь, для себя или для читателей, я отвечаю: «И для себя, и для читателей». Прежде всего в историю должна влюбиться я сама. И писать эту историю по любви, а не ради призрачных достижений (достигаторство мне сейчас не кажется классным).
В следующем посте мы поговорим о Николае и Гумилеве — внезапно — и о том, как психотерапия помогла мне мощно прокачать писательские навыки (хотя ходила я туда, конечно, не за этим, а чтобы устраивать стендапы на сессиях, мой любимый жанр разговора о сложных вещах).
#психология_писательства
#фанфакты_о_писательстве