Насчет Грузии. Обращает на себя внимание полное отсутствие эмпатии у нового майдана.
Ну то есть, все эти революции роз, тюльпанов, помаранчевых бантов всегда подавались как искренний народный порыв. Для массы рядовых участников они и были искренним порывом — потому что обрыдли одни и те же рожи у власти, и так хочется с добрыми друзьями выйти на красивую центральную площадь и послать их к чертовой матери, потому что, в конце концов, кто в двадцать лет не бунтарь?
Технология майданов-то нехитрая: профессиональное ядро, состоящее из части местных элит (таких же упырей, которых они свергают), а также западных политтехнологов; как бы независимые медиа, которые расчесывают темы, замалчиваемые официальной пропагандой. Важно попасть в народный нерв и при этом предложить альтернативу, в которую так хочется верить. Люди всегда живут надеждой, а главная задача политика — эту надежду людям продать.
Ну а дальше — дело техники. Сцена, улица, улыбки, мы просто танцуем, мы за все хорошее, мы против насилия. Вокруг ядра профессионалов собирается массовка. Еще раз — собирается сама, скачет вполне искренне, вызывая частотно-избирательный отклик колебательной системы, ведущий к обрушению государственной власти. Гениальность метода в том, что революция воспринимается массами как легкий городской праздник, ну а лидеры революции — как звезды этого шоу.
Так вот, ничего этого в Грузии сейчас нет. Ядро профессионалов пытается следовать типовой технологии, но вместо радости и улыбок, вместо песен и танцев с первых слов зовет на войну. Предлагаемая лидерами протеста альтернатива — это кровь, а ведь именно в боязни новой крови состоит в Грузии народный нерв.
Какими бы упырями ни были Иванишвили сотоварищи, именно они сейчас дарят грузинам надежду. И поэтому у нового майдана в Грузии нет шансов.
Главная идея всех цветных революций на постсоветском пространстве состоит в следующем: чтобы лучше жилось, вам нужно враждовать с Россией. Только через вражду с Россией лежит путь в Европу, в светлое будущее, в лучшую жизнь.
Грузины первыми почувствовали на себе, что это не так. Они первыми увидели, что вражда с Россией означает войну, кровь и смерть. Как видим, в полную силу эта прививка начала действовать спустя 16 лет.
Верим, что такая же судьба ждет и Украину или то, что от нее останется. Главная прививка от украинства — это глубокое, на подсознательном уровне понимание, что украинство ведет к войне, крови и смерти.
Насчет Грузии. Обращает на себя внимание полное отсутствие эмпатии у нового майдана.
Ну то есть, все эти революции роз, тюльпанов, помаранчевых бантов всегда подавались как искренний народный порыв. Для массы рядовых участников они и были искренним порывом — потому что обрыдли одни и те же рожи у власти, и так хочется с добрыми друзьями выйти на красивую центральную площадь и послать их к чертовой матери, потому что, в конце концов, кто в двадцать лет не бунтарь?
Технология майданов-то нехитрая: профессиональное ядро, состоящее из части местных элит (таких же упырей, которых они свергают), а также западных политтехнологов; как бы независимые медиа, которые расчесывают темы, замалчиваемые официальной пропагандой. Важно попасть в народный нерв и при этом предложить альтернативу, в которую так хочется верить. Люди всегда живут надеждой, а главная задача политика — эту надежду людям продать.
Ну а дальше — дело техники. Сцена, улица, улыбки, мы просто танцуем, мы за все хорошее, мы против насилия. Вокруг ядра профессионалов собирается массовка. Еще раз — собирается сама, скачет вполне искренне, вызывая частотно-избирательный отклик колебательной системы, ведущий к обрушению государственной власти. Гениальность метода в том, что революция воспринимается массами как легкий городской праздник, ну а лидеры революции — как звезды этого шоу.
Так вот, ничего этого в Грузии сейчас нет. Ядро профессионалов пытается следовать типовой технологии, но вместо радости и улыбок, вместо песен и танцев с первых слов зовет на войну. Предлагаемая лидерами протеста альтернатива — это кровь, а ведь именно в боязни новой крови состоит в Грузии народный нерв.
Какими бы упырями ни были Иванишвили сотоварищи, именно они сейчас дарят грузинам надежду. И поэтому у нового майдана в Грузии нет шансов.
Главная идея всех цветных революций на постсоветском пространстве состоит в следующем: чтобы лучше жилось, вам нужно враждовать с Россией. Только через вражду с Россией лежит путь в Европу, в светлое будущее, в лучшую жизнь.
Грузины первыми почувствовали на себе, что это не так. Они первыми увидели, что вражда с Россией означает войну, кровь и смерть. Как видим, в полную силу эта прививка начала действовать спустя 16 лет.
Верим, что такая же судьба ждет и Украину или то, что от нее останется. Главная прививка от украинства — это глубокое, на подсознательном уровне понимание, что украинство ведет к войне, крови и смерти.
BY Ватфор | Центр политической наркологии
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from us
