Смотрю на мир без ярлыков. Без "хорошо" и "плохо", без "высокого" и "низкого". Отказываясь от идеи о «святом», ты вдруг находишь святость — в самом акте такого видения. Это чистое, незамутнённое восприятие — и есть настоящая святость. Как у дзэн-монаха, смотрящего на дым от костра без комментария.
«Тот, кто больше не ищет просветления — начинает светиться.»
Просветление — это не трофей. Пока ты его ищешь, ты отвергаешь «сейчас». А когда ты отпускаешь жажду стать кем-то особенным — появляется покой. Из покоя — свет. Не внешний. Внутренний. Негромкий. Как у Будды под деревом Бодхи, когда он просто перестал стремиться.
«Смысл случается, когда ты больше не держишься за смысл.»
Когда ты перестаёшь копаться, анализировать, жадно хватать интерпретации — смысл вдруг появляется сам. Как цветок, выросший в трещине бетона.
«Когда всё теряет значение — ты становишься значением.»
Когда ты отпускаешь внешние формы: статус, идентичности, имена, цели — ты не исчезаешь. Наоборот. В пустоте, которая остаётся, возникает подлинная ты — без масок. И вот эта сущность, чистая и настоящая, и есть самое глубокое значение, которое нельзя выразить словами.
Смотрю на мир без ярлыков. Без "хорошо" и "плохо", без "высокого" и "низкого". Отказываясь от идеи о «святом», ты вдруг находишь святость — в самом акте такого видения. Это чистое, незамутнённое восприятие — и есть настоящая святость. Как у дзэн-монаха, смотрящего на дым от костра без комментария.
«Тот, кто больше не ищет просветления — начинает светиться.»
Просветление — это не трофей. Пока ты его ищешь, ты отвергаешь «сейчас». А когда ты отпускаешь жажду стать кем-то особенным — появляется покой. Из покоя — свет. Не внешний. Внутренний. Негромкий. Как у Будды под деревом Бодхи, когда он просто перестал стремиться.
«Смысл случается, когда ты больше не держишься за смысл.»
Когда ты перестаёшь копаться, анализировать, жадно хватать интерпретации — смысл вдруг появляется сам. Как цветок, выросший в трещине бетона.
«Когда всё теряет значение — ты становишься значением.»
Когда ты отпускаешь внешние формы: статус, идентичности, имена, цели — ты не исчезаешь. Наоборот. В пустоте, которая остаётся, возникает подлинная ты — без масок. И вот эта сущность, чистая и настоящая, и есть самое глубокое значение, которое нельзя выразить словами.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever."
from vn
