Одна из ключевых причин, почему Николлс — крутой сценарист экранизаций.
Патрик заходит в комнату и видит гроб с телом своего отца. Труп полностью завернут, лишь лицо остается открытым. И Патрик сравнивает эту картину с «недораспакованным подарком». Как перенести эту шутку на экран? Просто произнести ее вслух? Да, можно было. Но сколько зрителей увидят в этом комедию наблюдений, а не просто черный юмор поехавшего торчка? Типа, труп. В гробу. Зачем его распаковывать.
Поэтому Николлс шутку оставляет, но делает ее не то чтобы проще, но более органичной, добавляя понятные ассоциации и триггеры, путем изменения всего одной детали — труп оказывается завернут полностью, вместе с лицом. В итоге, никаких вопросов не возникает, когда Патрик (чтобы убедиться, что в этот раз в похоронном бюро ничего не напутали, и это действительно его отец), начинает «распаковывать» тело. И вот уже шутка сама вертится на языке.
Аналогичным образом Николлс поступает в сцене с таблеткой кваалюда, которую нужно запивать. В книге Патрик молча закидывается ей, про себя думая, что «запивают только слабаки», а затем очень долго пытается ее проглотить по дороге до похоронного бюро. В сериале информация о том, что кваалюд нужно запивать, подается вслух, а сам Патрик не просто несколько минут пытается протолкнуть таблетку по горлу где-то за кадром, а прям на глазах у зрителя сталкивается с последствиями своей заносчивости в самый неподходящий момент.
Таким образом Николлс не просто переносит повествование, выбрасывая лишнюю воду описаний и размышлений, но еще и грамотно адаптирует детали под зрительское восприятие. Превращая описания и размышления — в понятные действия, которые легко можно показать на экране. А детали, важные лишь фанатам первоисточника, — в ожидаемые любым зрителем аттракционы.
Одна из ключевых причин, почему Николлс — крутой сценарист экранизаций.
Патрик заходит в комнату и видит гроб с телом своего отца. Труп полностью завернут, лишь лицо остается открытым. И Патрик сравнивает эту картину с «недораспакованным подарком». Как перенести эту шутку на экран? Просто произнести ее вслух? Да, можно было. Но сколько зрителей увидят в этом комедию наблюдений, а не просто черный юмор поехавшего торчка? Типа, труп. В гробу. Зачем его распаковывать.
Поэтому Николлс шутку оставляет, но делает ее не то чтобы проще, но более органичной, добавляя понятные ассоциации и триггеры, путем изменения всего одной детали — труп оказывается завернут полностью, вместе с лицом. В итоге, никаких вопросов не возникает, когда Патрик (чтобы убедиться, что в этот раз в похоронном бюро ничего не напутали, и это действительно его отец), начинает «распаковывать» тело. И вот уже шутка сама вертится на языке.
Аналогичным образом Николлс поступает в сцене с таблеткой кваалюда, которую нужно запивать. В книге Патрик молча закидывается ей, про себя думая, что «запивают только слабаки», а затем очень долго пытается ее проглотить по дороге до похоронного бюро. В сериале информация о том, что кваалюд нужно запивать, подается вслух, а сам Патрик не просто несколько минут пытается протолкнуть таблетку по горлу где-то за кадром, а прям на глазах у зрителя сталкивается с последствиями своей заносчивости в самый неподходящий момент.
Таким образом Николлс не просто переносит повествование, выбрасывая лишнюю воду описаний и размышлений, но еще и грамотно адаптирует детали под зрительское восприятие. Превращая описания и размышления — в понятные действия, которые легко можно показать на экране. А детали, важные лишь фанатам первоисточника, — в ожидаемые любым зрителем аттракционы.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from vn
