Недавно с одним товарищем зашёл разговор о попытках встроить в германо-скандинавскую традицию какие-то практики, взятые из иных традиций и вероучений. К чему разговор, в итоге, пришёл — это не столь важно. Но в ходе него родилась ключевая, на мой взгляд, мысль, которая иллюстрирует мой подход и моё отношение к этому. Вот, смотрите... Есть, допустим, в православном христианстве такая практика, как исихазм или «умнáя молитва» (то есть, молитва в уме, не голосом). Она особенно популярна среди насельников монастыря на горе Афон в Греции. Заключается эта практика в том, что монах постоянно в уме читает т. н. «Иисусову молитву». Причём, читает не просто так, а ритмически: на вдохе — «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий», как бы «вдыхая» в себя имя и сущность Христа, и на выдохе — «помилуй мя грешного», обращая к богу просьбу о милости. В чём суть практики? В том, что выполняя её, монах (и не только) духовно очищается настолько, что это позволяет ему узреть т. н. «фаворский свет» — божественное сияние, и достигнуть теозиса, т. е. «обóжения», обретения единства с богом.
И смотрите... На германо-скандинавское язычество эта практика могла бы лечь ну очень хорошо. Допустим, на вдохе человек мог бы читать в уме строчку из «Прорицания вёльвы» — «Önd gaf Óðinn» — «Дыхание дал Один», буквально воплощая своим вдохом мифологему творения человека через дар бога, принимая этот дар. А на выдохе, допустим, «Ver þú heill, Óðinn» — «Будь здрав ты, Один», в знак благодарности божеству. Ну красиво же! И на миф ложится прямо-таки очень здорово! И всё бы было хорошо, если бы не один вопрос, которые напрочь убивает подобную практику в рамках германо-скандинавской традиции.
Зачем?
Ну, то есть, для чего такая практика нам нужна? Чего мы ей хотим достичь-то? У нас никакого «божественного света» в мифологии и традиции нет. С «обóжением» всё тоже неоднозначно, мягко говоря. Да, очевидно, что если подобное повторять, то человек достигнет некоего трансового состояния, но и тут снова тот же вопрос — зачем? Чтобы что? И вот на эти вопросы в рамках германо-скандинавской традиции ответа нет. Под неё даже намеренно подогнать нечего. То есть у такой практики не будет никакой осмысленной и внятной цели.
Так вот, моё отношение к таким вещам следующее: как бы красиво ни ложились такие заимствования на мифологемы, ключевым должно быть понимание того зачем это делается, какова цель, и можно ли эту цель обосновать в рамках мифа и традиции. И если обосновать нельзя, то и в заимствовании нет никакого смысла.
Недавно с одним товарищем зашёл разговор о попытках встроить в германо-скандинавскую традицию какие-то практики, взятые из иных традиций и вероучений. К чему разговор, в итоге, пришёл — это не столь важно. Но в ходе него родилась ключевая, на мой взгляд, мысль, которая иллюстрирует мой подход и моё отношение к этому. Вот, смотрите... Есть, допустим, в православном христианстве такая практика, как исихазм или «умнáя молитва» (то есть, молитва в уме, не голосом). Она особенно популярна среди насельников монастыря на горе Афон в Греции. Заключается эта практика в том, что монах постоянно в уме читает т. н. «Иисусову молитву». Причём, читает не просто так, а ритмически: на вдохе — «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий», как бы «вдыхая» в себя имя и сущность Христа, и на выдохе — «помилуй мя грешного», обращая к богу просьбу о милости. В чём суть практики? В том, что выполняя её, монах (и не только) духовно очищается настолько, что это позволяет ему узреть т. н. «фаворский свет» — божественное сияние, и достигнуть теозиса, т. е. «обóжения», обретения единства с богом.
И смотрите... На германо-скандинавское язычество эта практика могла бы лечь ну очень хорошо. Допустим, на вдохе человек мог бы читать в уме строчку из «Прорицания вёльвы» — «Önd gaf Óðinn» — «Дыхание дал Один», буквально воплощая своим вдохом мифологему творения человека через дар бога, принимая этот дар. А на выдохе, допустим, «Ver þú heill, Óðinn» — «Будь здрав ты, Один», в знак благодарности божеству. Ну красиво же! И на миф ложится прямо-таки очень здорово! И всё бы было хорошо, если бы не один вопрос, которые напрочь убивает подобную практику в рамках германо-скандинавской традиции.
Зачем?
Ну, то есть, для чего такая практика нам нужна? Чего мы ей хотим достичь-то? У нас никакого «божественного света» в мифологии и традиции нет. С «обóжением» всё тоже неоднозначно, мягко говоря. Да, очевидно, что если подобное повторять, то человек достигнет некоего трансового состояния, но и тут снова тот же вопрос — зачем? Чтобы что? И вот на эти вопросы в рамках германо-скандинавской традиции ответа нет. Под неё даже намеренно подогнать нечего. То есть у такой практики не будет никакой осмысленной и внятной цели.
Так вот, моё отношение к таким вещам следующее: как бы красиво ни ложились такие заимствования на мифологемы, ключевым должно быть понимание того зачем это делается, какова цель, и можно ли эту цель обосновать в рамках мифа и традиции. И если обосновать нельзя, то и в заимствовании нет никакого смысла.
BY Слово Велеслава
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from vn
