Несколько слов о поколении тех, кого принято называть «миллениалами», «поколением Y», «эхо-бумерами», «generationМеМеМе». Никогда еще «поколенческий» вопрос не стоял так остро, как сегодня, поскольку впервые дети учат родителей и способность отвечать запросам времени, современность определяется умением обращаться с гаджетами и пребыванием в сетях. И если кто не умеет, не пребывает – «убивать на пепельницы черепа», пусть не по-настоящему. Просто не замечать. А дальше все произойдет само.
Проблема еще и в том, что раньше поколенческий вопрос решался гораздо быстрее сам собой. Человеческая жизнь была короче, люди получали наследство и полную самостоятельность в 30-40 лет. Нынешним миллениалам придется ждать до 50-60-ти и поэтому наблюдается очень интересный феномен – они склонны оттягивать переход во взрослую жизнь на более долгий срок, чем их сверстники в предыдущих поколениях.
Какая литература, какие идеи, мысли, понятия будут близки этим людям через 10 лет и тем, кто идет на смену уже им? Сложность вопроса будет лучше видна, если посмотреть на него через призму религии. Сегодня из повседневности исчезают понятия, без которых христианские молитвы и образы в конце концов станут такими же безжизненными, как надписи на стенах древнеегипетских храмов. Если исчезают царства и цари, сменяясь бесформенными массами, как понять человеку будущего слова «Царство мое не от мира сего» и молитву «Царю Небесный»? Если не чтут и не ценят родителей, как в будущем получится объяснить слова «Отче наш»? и заповедь о почтении к родителям. Если хлеб главный враг жиреющего человечества, то он не насущен и странно просить о нем. Если нет греха и неправды, а есть разница мнений, что прощать? То же самое касается государства, науки, многих других сфер.
Эгоизм стал их движущей силой, они фиксируют каждый свой шаг, круглосуточно отчитываются о себе в сети, недостаток лайков воспринимают как унижение, но проявляют гораздо меньшую, по сравнению с предыдущими поколениями, гражданскую активность и почти не принимают участия в политике. В театре не осталось зрителей – все актеры, все играют и все наблюдают, все оценивают и постоянно ждут оценки. В этом смысле лайк и Нобелевская премия – одно и то же.
Миллениалы умеют превращать себя в бренды, живя в жанре реалити-шоу. Они позитивны, склонны к конформизму и толерантности. Именно поэтому на глазах вымирает рок-музыка: если нет всех этих «мы против них», из чего и вырос рок, то главным становится «мы с вами» - эстрада, пошловатые ритмичные песенки, трогательные простенькие медляки, кем бы они ни исполнялись и как бы они ни имитировали «бунт». В этом смысле Шнуров и Киркоров, при всей внешней разнице абсолютно одно и то же, так как кричать и материться на сцене мало для того, чтобы считаться бунтарем. Особенно, если кричишь и материшься в Куршавеле или на Рублевке перед отдыхающими хозяевами жизни, получая от них наличными.
Мыслители, лайфхакеры настойчиво вытесняют мечтателей, визионеров. Поэтому проседают старые религии – созерцание и преклонение не для миллениалов, треть которых (!) нерелигиозны. И дело не только в этом – завися от телефона, сетей, лайков, родителей, они парадоксальным образом не хотят ни от кого зависеть.
На примере телефона это хорошо видно - они любят телефоны, но не любят по ним разговаривать, поэтому все чаще пишут смс. Они настолько большое поколение, что внутри него складываются автономные микропоколения. Так, я однажды наблюдал картину, как две на вид пятнадцати-шестнадцатилетние девочки ехали в метро и обсуждали прошедший вечер. - Где ты была? - спрашивала одна другую. – В клубе. – Ну, и как там? – Скука. Одни двадцатилетние деды.
Несколько слов о поколении тех, кого принято называть «миллениалами», «поколением Y», «эхо-бумерами», «generationМеМеМе». Никогда еще «поколенческий» вопрос не стоял так остро, как сегодня, поскольку впервые дети учат родителей и способность отвечать запросам времени, современность определяется умением обращаться с гаджетами и пребыванием в сетях. И если кто не умеет, не пребывает – «убивать на пепельницы черепа», пусть не по-настоящему. Просто не замечать. А дальше все произойдет само.
Проблема еще и в том, что раньше поколенческий вопрос решался гораздо быстрее сам собой. Человеческая жизнь была короче, люди получали наследство и полную самостоятельность в 30-40 лет. Нынешним миллениалам придется ждать до 50-60-ти и поэтому наблюдается очень интересный феномен – они склонны оттягивать переход во взрослую жизнь на более долгий срок, чем их сверстники в предыдущих поколениях.
Какая литература, какие идеи, мысли, понятия будут близки этим людям через 10 лет и тем, кто идет на смену уже им? Сложность вопроса будет лучше видна, если посмотреть на него через призму религии. Сегодня из повседневности исчезают понятия, без которых христианские молитвы и образы в конце концов станут такими же безжизненными, как надписи на стенах древнеегипетских храмов. Если исчезают царства и цари, сменяясь бесформенными массами, как понять человеку будущего слова «Царство мое не от мира сего» и молитву «Царю Небесный»? Если не чтут и не ценят родителей, как в будущем получится объяснить слова «Отче наш»? и заповедь о почтении к родителям. Если хлеб главный враг жиреющего человечества, то он не насущен и странно просить о нем. Если нет греха и неправды, а есть разница мнений, что прощать? То же самое касается государства, науки, многих других сфер.
Эгоизм стал их движущей силой, они фиксируют каждый свой шаг, круглосуточно отчитываются о себе в сети, недостаток лайков воспринимают как унижение, но проявляют гораздо меньшую, по сравнению с предыдущими поколениями, гражданскую активность и почти не принимают участия в политике. В театре не осталось зрителей – все актеры, все играют и все наблюдают, все оценивают и постоянно ждут оценки. В этом смысле лайк и Нобелевская премия – одно и то же.
Миллениалы умеют превращать себя в бренды, живя в жанре реалити-шоу. Они позитивны, склонны к конформизму и толерантности. Именно поэтому на глазах вымирает рок-музыка: если нет всех этих «мы против них», из чего и вырос рок, то главным становится «мы с вами» - эстрада, пошловатые ритмичные песенки, трогательные простенькие медляки, кем бы они ни исполнялись и как бы они ни имитировали «бунт». В этом смысле Шнуров и Киркоров, при всей внешней разнице абсолютно одно и то же, так как кричать и материться на сцене мало для того, чтобы считаться бунтарем. Особенно, если кричишь и материшься в Куршавеле или на Рублевке перед отдыхающими хозяевами жизни, получая от них наличными.
Мыслители, лайфхакеры настойчиво вытесняют мечтателей, визионеров. Поэтому проседают старые религии – созерцание и преклонение не для миллениалов, треть которых (!) нерелигиозны. И дело не только в этом – завися от телефона, сетей, лайков, родителей, они парадоксальным образом не хотят ни от кого зависеть.
На примере телефона это хорошо видно - они любят телефоны, но не любят по ним разговаривать, поэтому все чаще пишут смс. Они настолько большое поколение, что внутри него складываются автономные микропоколения. Так, я однажды наблюдал картину, как две на вид пятнадцати-шестнадцатилетние девочки ехали в метро и обсуждали прошедший вечер. - Где ты была? - спрашивала одна другую. – В клубе. – Ну, и как там? – Скука. Одни двадцатилетние деды.
BY Якеменко
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from us
