Карлсона мобилизовали на втором месяце, когда всё, что могло летать, уже лежало на земле. Оставались только люди, которых не успели сбросить в топку боёв, и Карлсон — человек с моторчиком и бесстыдной улыбкой. Никто не знал, откуда он взялся, и почему до сих пор жив. Но бумаги пришли, и кто-то решил, что он «пойдёт за беспилотник».
Малыш был кадровым военным. Четыре ротации, два ранения, вечная боль в колене и ненависть к самодеятельности. Он сидел в блиндаже, просматривая координаты, когда привели Карлсона. Маленький, как дрон, с глазами, уставшими, как у старого солдата. — Оператор Малыш? — спросил Карлсон, хлопая себя по мотору. — Я твой новый "орёл". Только варенье дайте. Малыш смотрел на него и молчал. Война всё видела, но это — впервые.
Первая операция.
Карлсон взлетел ночью, с лёгкостью, будто не было ни усталости, ни страха. Малыш держал его на связи, проверяя по картам, что Карлсон не свернёт к чёрту на рога. Но тот шёл ровно. Внизу — пустырь, разбитые дороги, чужие позиции. Карлсон летел низко, а его мотор жужжал, будто смеялся.
— Я над точкой, — сказал Карлсон в рацию. — Всё сидят. Как кроты. — Не высовывайся, — процедил Малыш. — Проверь их фланг и назад. — А давай поиграем, — ответил Карлсон.
Он сбросил первую банку. Варенье разбилось о бруствер — липкая масса залила автоматы и руки. В рации захлебнулся смех. Противник выскочил из окопов, стреляя в небо, в пустоту. Тогда Карлсон пошёл второй заход — на этот раз со связкой гранат. Малыш сжал зубы. — Чтоб тебя, чёрт летающий… — выдохнул он.
Карлсон вернулся на крышу склада, где его ждали. Глаза блестели не то от радости, не то от безумия. — Что ты там устроил? — спросил Малыш, разжимая кулак. — Я мужчина в самом расцвете сил, — ответил Карлсон и достал банку варенья из-за пазухи. — Это моё топливо.
После боя.
Карлсон стал незаменимым. Он шёл туда, куда не долетали БПЛА, и возвращался всегда. Люди боялись его, как боятся того, что не вписывается в реальность войны. Малыш не любил Карлсона. Он ненавидел его моторчик, его жужжание и его уверенность, что вернётся живым.
Однажды Малыш спросил: — Почему ты летаешь, Карлсон? Тот ответил не сразу, разглядывая разбитое небо: — Потому что не могу ходить. А ты? Почему воюешь?
Малыш не ответил. На войне каждый жужжит как умеет.
Карлсона мобилизовали на втором месяце, когда всё, что могло летать, уже лежало на земле. Оставались только люди, которых не успели сбросить в топку боёв, и Карлсон — человек с моторчиком и бесстыдной улыбкой. Никто не знал, откуда он взялся, и почему до сих пор жив. Но бумаги пришли, и кто-то решил, что он «пойдёт за беспилотник».
Малыш был кадровым военным. Четыре ротации, два ранения, вечная боль в колене и ненависть к самодеятельности. Он сидел в блиндаже, просматривая координаты, когда привели Карлсона. Маленький, как дрон, с глазами, уставшими, как у старого солдата. — Оператор Малыш? — спросил Карлсон, хлопая себя по мотору. — Я твой новый "орёл". Только варенье дайте. Малыш смотрел на него и молчал. Война всё видела, но это — впервые.
Первая операция.
Карлсон взлетел ночью, с лёгкостью, будто не было ни усталости, ни страха. Малыш держал его на связи, проверяя по картам, что Карлсон не свернёт к чёрту на рога. Но тот шёл ровно. Внизу — пустырь, разбитые дороги, чужие позиции. Карлсон летел низко, а его мотор жужжал, будто смеялся.
— Я над точкой, — сказал Карлсон в рацию. — Всё сидят. Как кроты. — Не высовывайся, — процедил Малыш. — Проверь их фланг и назад. — А давай поиграем, — ответил Карлсон.
Он сбросил первую банку. Варенье разбилось о бруствер — липкая масса залила автоматы и руки. В рации захлебнулся смех. Противник выскочил из окопов, стреляя в небо, в пустоту. Тогда Карлсон пошёл второй заход — на этот раз со связкой гранат. Малыш сжал зубы. — Чтоб тебя, чёрт летающий… — выдохнул он.
Карлсон вернулся на крышу склада, где его ждали. Глаза блестели не то от радости, не то от безумия. — Что ты там устроил? — спросил Малыш, разжимая кулак. — Я мужчина в самом расцвете сил, — ответил Карлсон и достал банку варенья из-за пазухи. — Это моё топливо.
После боя.
Карлсон стал незаменимым. Он шёл туда, куда не долетали БПЛА, и возвращался всегда. Люди боялись его, как боятся того, что не вписывается в реальность войны. Малыш не любил Карлсона. Он ненавидел его моторчик, его жужжание и его уверенность, что вернётся живым.
Однажды Малыш спросил: — Почему ты летаешь, Карлсон? Тот ответил не сразу, разглядывая разбитое небо: — Потому что не могу ходить. А ты? Почему воюешь?
Малыш не ответил. На войне каждый жужжит как умеет.
In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. NEWS Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number.
from ye
