ВОССТАНОВЛЕНИЕ ПОСЛЕ ТРАВМЫ: КАК НЕ ОСТАНОВИТЬСЯ НА ОБВИНЕНИИ ОБИДЧИКОВ
В комментариях спрашивали, как не застрять в обвинении тех, кто нанес травму (совершенно не беспочвенном, но проблема в том, что не становится легче). Действительно, бывает, что человек уже признал жестокость, уже горевал и плакал, а все равно не отпускает (и даже отомстить не помогает, подсказывают в комментариях). Сложная вторая стадия восстановления.
Если человек не может перестать обвинять обидчиков, хотя это не приносит облегчения - проблема не в обвинении. Не в том, что нужно простить и отпустить.
Дело в том, что не признан какой-то из внутренних голосов - тех, кто этому обвинению оппонирует. И парадоксальным образом то, что этот голос не признан, усиливает его влияние.
Например, обвинению может оппонировать голос, который говорит «это не может быть настолько плохо, я это себе придумал(а)». Естественно, обвинение будет резко возражать: вспомни, что было, мне лично мало не казалось. Эта полемика может выглядеть не как диалог, а как бесконечный гневный монолог, перечисление фактов насилия, которое ничего не дает – но за ним стоят безрезультатные попытки убедить себя: да, это правда было достаточно плохо, но мне и тогда никто не верил, и сейчас не верят.
Но как признать, что это было плохо, если я хочу быть в отношениях с этими людьми (или, как часто бывает при кПТСР, "меня что-то заставляет быть в отношениях")? В отношениях причем настолько мучительных, что другой человек бы сразу ушел – но именно мне как будто кто-то закрывает мне глаза, чтобы я не видел(а), как эти отношения отъедают от меня куски. Правда этого голоса – я имею полное право идти в отношения. Правда его оппонента – я имею право беречь себя: если отношения не складываются, я имею право возмутиться, чтобы изменить ситуацию; если это не поможет, я имею право уйти. Общая на двоих правда: отношения – это мое решение. Я могу их начинать, могу их прекращать, и я даже имею право ничего не решать, а просто постоять в точке «я это вижу/я это помню».
Голос, который говорит «и все же я хоть ненамного, но виноват(а)» - вопреки усилиям терапевта и сообщениям здравого смысла о том, что за насилие отвечает насильник. Я же мог(ла) влиять на ситуацию, мне же так хотелось, чтобы этого не случилось никогда, что значит «не в моих силах»? Правда этого голоса – не всемогущество: кому вообще нужно всемогущество, люди хотят конкретных практически применимых вещей. Его правда – это сила желания «этого не должно было случиться».
Голос чистого гуманизма - я пострадал(а) от одиночества и разрыва связей, и никто из живых существ больше не должен испытывать страдания, включая моих обидчиков, я приложу для этого все усилия - и я при этом не помню вообще, что это я же и пострадал(а), а помню только свой вывод: счастья для всех, и пусть никто не уйдет обиженным.
Разные варианты внутренней полемики, в которой один из участников либо скрыт от других, либо его правда обесценена, и он уже не знает, как достучаться.
Решение.
Давайте уже просто сядем и поговорим (хотя нет, это не будет просто).
Давайте сядем и поговорим – с теми, с кем мы уже знакомы, и с теми, кого мы пока не знаем, но кто явно влияет на нашу жизнь. Это будет сложно. Но по крайней мере мы попробуем услышать каждый из внутренних голосов. Потому что за каждым из них стоит своя правда, своя боль и свое желание помочь.
ВОССТАНОВЛЕНИЕ ПОСЛЕ ТРАВМЫ: КАК НЕ ОСТАНОВИТЬСЯ НА ОБВИНЕНИИ ОБИДЧИКОВ
В комментариях спрашивали, как не застрять в обвинении тех, кто нанес травму (совершенно не беспочвенном, но проблема в том, что не становится легче). Действительно, бывает, что человек уже признал жестокость, уже горевал и плакал, а все равно не отпускает (и даже отомстить не помогает, подсказывают в комментариях). Сложная вторая стадия восстановления.
Если человек не может перестать обвинять обидчиков, хотя это не приносит облегчения - проблема не в обвинении. Не в том, что нужно простить и отпустить.
Дело в том, что не признан какой-то из внутренних голосов - тех, кто этому обвинению оппонирует. И парадоксальным образом то, что этот голос не признан, усиливает его влияние.
Например, обвинению может оппонировать голос, который говорит «это не может быть настолько плохо, я это себе придумал(а)». Естественно, обвинение будет резко возражать: вспомни, что было, мне лично мало не казалось. Эта полемика может выглядеть не как диалог, а как бесконечный гневный монолог, перечисление фактов насилия, которое ничего не дает – но за ним стоят безрезультатные попытки убедить себя: да, это правда было достаточно плохо, но мне и тогда никто не верил, и сейчас не верят.
Но как признать, что это было плохо, если я хочу быть в отношениях с этими людьми (или, как часто бывает при кПТСР, "меня что-то заставляет быть в отношениях")? В отношениях причем настолько мучительных, что другой человек бы сразу ушел – но именно мне как будто кто-то закрывает мне глаза, чтобы я не видел(а), как эти отношения отъедают от меня куски. Правда этого голоса – я имею полное право идти в отношения. Правда его оппонента – я имею право беречь себя: если отношения не складываются, я имею право возмутиться, чтобы изменить ситуацию; если это не поможет, я имею право уйти. Общая на двоих правда: отношения – это мое решение. Я могу их начинать, могу их прекращать, и я даже имею право ничего не решать, а просто постоять в точке «я это вижу/я это помню».
Голос, который говорит «и все же я хоть ненамного, но виноват(а)» - вопреки усилиям терапевта и сообщениям здравого смысла о том, что за насилие отвечает насильник. Я же мог(ла) влиять на ситуацию, мне же так хотелось, чтобы этого не случилось никогда, что значит «не в моих силах»? Правда этого голоса – не всемогущество: кому вообще нужно всемогущество, люди хотят конкретных практически применимых вещей. Его правда – это сила желания «этого не должно было случиться».
Голос чистого гуманизма - я пострадал(а) от одиночества и разрыва связей, и никто из живых существ больше не должен испытывать страдания, включая моих обидчиков, я приложу для этого все усилия - и я при этом не помню вообще, что это я же и пострадал(а), а помню только свой вывод: счастья для всех, и пусть никто не уйдет обиженным.
Разные варианты внутренней полемики, в которой один из участников либо скрыт от других, либо его правда обесценена, и он уже не знает, как достучаться.
Решение.
Давайте уже просто сядем и поговорим (хотя нет, это не будет просто).
Давайте сядем и поговорим – с теми, с кем мы уже знакомы, и с теми, кого мы пока не знаем, но кто явно влияет на нашу жизнь. Это будет сложно. Но по крайней мере мы попробуем услышать каждый из внутренних голосов. Потому что за каждым из них стоит своя правда, своя боль и свое желание помочь.
И каждый из них – это и есть я.
BY кПТСР: чемодан с текстами
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from ye
