Русский человек очень любит нравиться окружающим, это по-своему милая и забавная часть нашей культуры. Это можно назвать недостатком, а можно назвать достоинством, а можно использовать в частных интересах.
Если вы помните, в начале войны были такие настроения, что украинцев надо захватить и переубедить, считалось возможным вести с ними осмысленный диалог, разговаривать про восемь лет и второе мая. Поэтому к правительству России граждане предъявляли суровые требования: никаких переговоров с противником. Сами переговоры и промежуточные соглашения именовались термином "договорняк". Русские считали, что украинцы ведут себя плохо и надо им помочь, а вместе с тем надо их исправить, чтобы между русскими и украинцами снова были хорошие тёплые отношения. Тогда, в начале войны, все либералы сработали вхолостую: их обязанностью была деморализация русских, а они с ближневосточным озверением начали сочинять фанфики о скором развале России. Такие разговоры до войны были участью фриков и шпионов самого низкого пошиба, а теперь все бывшие заступники свободы объявили себя прямым врагом, то есть радио-помехами, к которым не следует прислушиваться. Они допустили демаскировку и теперь навсегда профессионально некомпетентны. Более того, разговоры об уничтожении России русских не деморализуют, не пугают и не угнетают, такие разговоры только мотивируют, заряжают свежестью и бодростью на весь рабочий день, толкают к новым свершениям. Азиаты не понимают, что европейцев принципиально невозможно запугать, это просто два разных подхода к устройству общества. Там, где азиаты проявляют ритуальную жестокость, обнюхиваются и облаиваются, рычат перед дракой, белые убивают молча. Европейцы это высшие хищники планеты, наиболее эффективные убийцы. Их претензии к коричневым людям вовсе не в том, что коричневые жестокие палачи. Наоборот, европейцев отвращает абсурдная неэффективность, бессмысленность применяемого небелыми насилия. Насилие во имя чего-то кроме целесообразности это расточительство, вредительство и саботаж. Российской оппозиции этого никогда не понять. Только один человек понял. Единственный релевантный либерал России, Михаил Светов в начале войны догадался, что надо говорить. Его основной нарратив тогда был таков: "Раньше украинское государство было бессмысленным проектом, а украинской нации не существовало, но теперь она есть. Никогда вы больше не будете одним народом". Человек знал, как бить русскую мразь точно в зубы. Он бил по самому больному, по искреннему желанию нравиться, быть в центре внимания.
Со временем этот братсконародный нарратив сам собою растворился, с украинцами больше никто не разговаривает, им просто отвечают "терпи" или "хрюкни" или "это повторится". Отошли на второй план и разговоры про договорняк. Шутка ли — русские всеми силами зачем-то мешали своему правительству заключать соглашения на выгодных России условиях, сами ограничивали дипломатический манёвр своей страны. Каждый договорняк это преимущество, которое правительство смогло выторговать в обмен на менее ценные вещи. Считалось, что правительство может "предать" русских. Помимо абсурдности самой формулировки существует ещё и обратная сторона вопроса: может ли быть так, что это русские предали своё правительство, что это они недостаточно ему верны? Сейчас довлеет демократическая точка зрения: народ не может быть неправ, а вот правитель может. Эту точку зрения надо развенчать.
Нужно больше релевантных оппозиционеров, чтобы каждый из них наносил чувствительные оскорбления русскому народу. Только в этом случае русский народ отрастит историческое смирение достаточной величины и, быть может, заслужит себе лучшего государя.
Русский человек очень любит нравиться окружающим, это по-своему милая и забавная часть нашей культуры. Это можно назвать недостатком, а можно назвать достоинством, а можно использовать в частных интересах.
Если вы помните, в начале войны были такие настроения, что украинцев надо захватить и переубедить, считалось возможным вести с ними осмысленный диалог, разговаривать про восемь лет и второе мая. Поэтому к правительству России граждане предъявляли суровые требования: никаких переговоров с противником. Сами переговоры и промежуточные соглашения именовались термином "договорняк". Русские считали, что украинцы ведут себя плохо и надо им помочь, а вместе с тем надо их исправить, чтобы между русскими и украинцами снова были хорошие тёплые отношения. Тогда, в начале войны, все либералы сработали вхолостую: их обязанностью была деморализация русских, а они с ближневосточным озверением начали сочинять фанфики о скором развале России. Такие разговоры до войны были участью фриков и шпионов самого низкого пошиба, а теперь все бывшие заступники свободы объявили себя прямым врагом, то есть радио-помехами, к которым не следует прислушиваться. Они допустили демаскировку и теперь навсегда профессионально некомпетентны. Более того, разговоры об уничтожении России русских не деморализуют, не пугают и не угнетают, такие разговоры только мотивируют, заряжают свежестью и бодростью на весь рабочий день, толкают к новым свершениям. Азиаты не понимают, что европейцев принципиально невозможно запугать, это просто два разных подхода к устройству общества. Там, где азиаты проявляют ритуальную жестокость, обнюхиваются и облаиваются, рычат перед дракой, белые убивают молча. Европейцы это высшие хищники планеты, наиболее эффективные убийцы. Их претензии к коричневым людям вовсе не в том, что коричневые жестокие палачи. Наоборот, европейцев отвращает абсурдная неэффективность, бессмысленность применяемого небелыми насилия. Насилие во имя чего-то кроме целесообразности это расточительство, вредительство и саботаж. Российской оппозиции этого никогда не понять. Только один человек понял. Единственный релевантный либерал России, Михаил Светов в начале войны догадался, что надо говорить. Его основной нарратив тогда был таков: "Раньше украинское государство было бессмысленным проектом, а украинской нации не существовало, но теперь она есть. Никогда вы больше не будете одним народом". Человек знал, как бить русскую мразь точно в зубы. Он бил по самому больному, по искреннему желанию нравиться, быть в центре внимания.
Со временем этот братсконародный нарратив сам собою растворился, с украинцами больше никто не разговаривает, им просто отвечают "терпи" или "хрюкни" или "это повторится". Отошли на второй план и разговоры про договорняк. Шутка ли — русские всеми силами зачем-то мешали своему правительству заключать соглашения на выгодных России условиях, сами ограничивали дипломатический манёвр своей страны. Каждый договорняк это преимущество, которое правительство смогло выторговать в обмен на менее ценные вещи. Считалось, что правительство может "предать" русских. Помимо абсурдности самой формулировки существует ещё и обратная сторона вопроса: может ли быть так, что это русские предали своё правительство, что это они недостаточно ему верны? Сейчас довлеет демократическая точка зрения: народ не может быть неправ, а вот правитель может. Эту точку зрения надо развенчать.
Нужно больше релевантных оппозиционеров, чтобы каждый из них наносил чувствительные оскорбления русскому народу. Только в этом случае русский народ отрастит историческое смирение достаточной величины и, быть может, заслужит себе лучшего государя.
BY Яойные фанфики
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Elsewhere, version 8.6 of Telegram integrates the in-app camera option into the gallery, while a new navigation bar gives quick access to photos, files, location sharing, and more. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from ye
