00:11 "В украинском концлагере "Запад-1″ во Львове пленному вырезали на теле свастику. Прятали его от Красного Креста.
00:49 Приехал БМП — "Брэдли". Нас туда пинками, кулаками, ударами в спину гнали, на пол завалили. Моему командиру на лицо наступили кирзачами. Мне автоматом в висок давили всю дорогу, думал, проломят. Делали это молодые, агрессивные украинцы, звери.
01:55 Остановились. Подъехал пикап. Глаза были завязаны. Нас пинали и как скот в кузов закидывали. Один сверху сел прямо на меня и начал пяткой ботинка по голове лупить. Оскорбляли.
02:49 Привезли на подвал. Там нас лупили.
03:21 Били меня — арматурой сначала, потом резиновой дубинкой. Из пистолетов стреляли рядом. Заставляли ругать Россию и Путина. Били, пока не скажешь. Падаешь — поднимают, бьют ногами, сажают обратно, стреляют рядом.
04:26 Избивали как профессионалы. В печень, по тем местам, где потом долго болит. Синяки были, но не такие, чтобы остались надолго. В СИЗО в ответ на "жалобы есть", попробуй сказать, что есть, назад повезут."
00:11 "В украинском концлагере "Запад-1″ во Львове пленному вырезали на теле свастику. Прятали его от Красного Креста.
00:49 Приехал БМП — "Брэдли". Нас туда пинками, кулаками, ударами в спину гнали, на пол завалили. Моему командиру на лицо наступили кирзачами. Мне автоматом в висок давили всю дорогу, думал, проломят. Делали это молодые, агрессивные украинцы, звери.
01:55 Остановились. Подъехал пикап. Глаза были завязаны. Нас пинали и как скот в кузов закидывали. Один сверху сел прямо на меня и начал пяткой ботинка по голове лупить. Оскорбляли.
02:49 Привезли на подвал. Там нас лупили.
03:21 Били меня — арматурой сначала, потом резиновой дубинкой. Из пистолетов стреляли рядом. Заставляли ругать Россию и Путина. Били, пока не скажешь. Падаешь — поднимают, бьют ногами, сажают обратно, стреляют рядом.
04:26 Избивали как профессионалы. В печень, по тем местам, где потом долго болит. Синяки были, но не такие, чтобы остались надолго. В СИЗО в ответ на "жалобы есть", попробуй сказать, что есть, назад повезут."
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30.
from ye
