Вообще ситуация конечно крайне страшная. Кто-то может всё бросить и уехать. А для многих людей, я бы сказал для большинства, расстаться с домом, в который ты всю жизнь вкладывал силы и душу, строил хозяйство и который является единственным жильем, все это бросить и переехать в ПВР на раскладушку с тумбочкой в спортзале это не каждый может. Многим людям просто некуда ехать. И естественно перемещение в ПВРы для многих это катастрофа. Для любого человека переезд с насиженного места это сильнейший стресс. И это необходимо учитывать власти в своей работе. Просто сказать людям: "эвакуируйтесь и переезжайте в ПВР. Если не хотите, то мы сняли с себя ответственность." - это цинично. Люди жили, строились, обживались. Они не виноваты, что СВО пошло "немного не по плану". Обязанность государства заботиться о своих гражданах.
Вообще ситуация конечно крайне страшная. Кто-то может всё бросить и уехать. А для многих людей, я бы сказал для большинства, расстаться с домом, в который ты всю жизнь вкладывал силы и душу, строил хозяйство и который является единственным жильем, все это бросить и переехать в ПВР на раскладушку с тумбочкой в спортзале это не каждый может. Многим людям просто некуда ехать. И естественно перемещение в ПВРы для многих это катастрофа. Для любого человека переезд с насиженного места это сильнейший стресс. И это необходимо учитывать власти в своей работе. Просто сказать людям: "эвакуируйтесь и переезжайте в ПВР. Если не хотите, то мы сняли с себя ответственность." - это цинично. Люди жили, строились, обживались. Они не виноваты, что СВО пошло "немного не по плану". Обязанность государства заботиться о своих гражданах.
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later.
from ye
