group-telegram.com/rightcourse/112512
Last Update:
Проходят десятилетия, века, но любовь подлецов к разиновщине, причины которой чётко описал гений русской мысли Иван Александрович Ильин, остается прежней:
«Еще Бакунин и Нечаев настаивали на том, что революционеры должны искать союзников и сотрудников именно среди русских каторжников. Достоевский указал на это в «Бесах», и он же раскрыл ту своеобразную «идеологическую» тягу русского интеллигентного пролетария к преступлению (Раскольников). А эта идея — связать конспиративную пятерку кровью совместного убитого невинного (Шатов)?.. Революционная интеллигенция, сентиментально идеализируя разиновщину и распевая гимны Разину и каторжнику (горьковское «Цепи мои, цепи»), десятилетиями вынашивала в себе эту амальгаму из преступления политического и преступления уголовного. Преступник и разбойник (по-шиллеровски! Die Rauber) идеализировались, и разбой воспринимался и изображался, как особого рода «протестующее вольнолюбие»; революционер и уголовный солидаризировались (заключение в тюрьме; фальшивые паспорта; побеги и укрывательство от полиции; отрицание лояльности и отвращение к ней; сближение с контрабандистами при переходе границ и т.д.); оба стали считать (сами себя и друг друга) «жертвами современного социального и политического строя». Радикальный помощник присяжного поверенного (по уголовным делам) с пафосом защищал воров-рецидивистов и брал с них гонорар. По всей линии шло братание политического правонарушителя с уголовным правонарушителем. А аграрная агитация к погромам и поджогам? А партизанские нападения на чинов полиции? Где здесь грань? Экспроприации 1905-1906 годов довершили это братание: левые эсэры и большевики решились на них; в подготовке помогали и правые эсеры; а денег просили на расходы и издательство — многие и открестившиеся от экспроприации и осудившие их правые эсеры, вплоть до крестьянского союза. Экспроприаторы кое-что давали, другое тратили и прокручивали сами... Шло на «личную потребу»... А.С. Белевский-Белоруссов, сам бывший старый народоволец, крепко поправевший за 1917-1918 годы (в Москве в 1918 г. вел переговоры с В.И. Гурко и прот. Восторговым, восхищаясь их государственностью), передавал мне перед своим отъездом в Сибирь к Колчаку, что во время «первой революции» — Виктор Чернов пошел в соглашение с уральским разбойником Лбовым, за шайкой которого полиция тщетно гонялась полтора года по уральским ущельям; — Лбов делился с Черновым своими доходами, а Чернов содержал в Финляндии революционную дачу, с ночлегом и винами; история установит, какие компенсации Чернов обещал Лбову. Центральный комитет партии социалистов-революционеров — вел дела и жил на деньги, притекавшие к нему через Азефа, на поддержку террора, ...не разоблачал Азефа и не казнил его по разоблачении. Кем же был Азеф — политическим или уголовным преступником? А Сталин — с его экспроприациями на Кавказе, а его казначей — Красин, а его хозяин — Ленин?
Когда Разин и Пугачев брали город, они прежде всего разбивали тюрьму и выпускали колодников. Керенский отпер тюрьмы в середине марта. Восемь месяцев по всей стране упоенно шла амальгама из политического и уголовного преступления. Октябрьский переворот означал прорыв ее к власти.
<…> Судьба русского дореволюционного уголовного мира такова: вольные рецидивисты, не желавшие признать коммунизм и стать советскими бюрократами, — были постепенно переловлены большевиками и расстреляны. Более умные и ловкие — стали советскими бюрократами, чекистами, дипломатами, агитаторами. В 1921 году один видный сыскной спец говорил мне в России, что все уголовные преступники наших дней — воры и убийцы — абсолютно неопытные новички, не умеющие ни замести следы, ни скрыться, ни скрыть похищенное: старые опытные специалисты «мокрых и сухих дел» были уже всосаны революцией или истреблены.
Революция бюрократизировала криминал («разбойник стал чиновником») и криминализировала бюрократию («чиновник стал разбойником»). Государственное начало пропиталось преступностью, а преступность огосударствилась...»
#вехи
Подпишитесь на Сынов Монархии
