В массовой культуре диссоциация – это двадцать четыре личности в одном теле, из которых две похищают девушек с парковки торгового центра, третья помогает пленницам сбежать, а оставшиеся в это время тоже заняты чем-то увлекательным. Или личностей всего две, но они не знают друг о друге, а потом одна из них совершает убийство, и понеслось. На самом деле так бывает очень редко, можно сказать, что никогда – хотя менее яркие проявления диссоциации ощущает достаточно много людей.
В этом параграфе я буду говорить и о структурной диссоциации – тех самых нескольких разных личностях в одном теле, и о диссоциативных феноменах, которые меняют восприятие, ощущение себя и своего тела: дереализации (ощущении нереальности мира) и деперсонализации (изменения самовосприятия: как будто я нереален или смотрю на свое тело со стороны).
По списку триггеров уже понятно, что при кПТСР, в общем, пришлось достаточно невыносимо. Сознание старается держать этот опыт подальше от себя. Как у него это получается? На помощь приходит диссоциация – которая буквально отделяет человека от тяжелых переживаний и от опасного мира.
Основной принцип действия диссоциации: сломать все контуры обратной связи. Потому что зачем человеку обратная связь, когда снаружи все постоянно ужасно и отвратительно? Ненужная это вещь и даже вредная. Позитивная программа в том, чтобы отсоединить от себя чувство, которое невозможно пережить – и таким образом выжить.
Проявлений диссоциации очень много.
Диссоциация может выглядеть как ощущение мира-со-стороны. Мир враждебен, от него нельзя ждать ничего хорошего – отодвинем его подальше. И тогда появляется ощущение нереальности мира - при комплексной травме мир может переживаться буквально как во сне или в тумане.
Может быть ощущение отгороженности, как будто мир реальный, но отдельный: «Счастье не здесь, оно где-то за стеклянной стеной». Отделенность ощущается как почти реальная, прозрачная, но непроницаемая, физическая преграда. Как будто от реальности меня отделяет невидимая оболочка, и я могу перемещаться в реальном мире и взаимодействовать с ним, но не могу его на самом деле почувствовать.
Диссоциация может отделять человека от его жизни - и приводит к потере смысла. И тогда может быть чувство, что ничего из того, что я делаю, мне по-настоящему не важно, - как будто я живу не свою жизнь. «Я не знаю, чего я хочу, какая/какой я на самом деле – я просто делаю то, что нужно, или то, что от меня ждут, или копирую понравившихся мне людей». Вариантов «это не моя жизнь» много: можно чувствовать себя актером, который играет написанную кем-то роль, роботом, который действует на автопилоте, зомби или живым мертвецом - «как тяжко мертвецу среди людей живым и страстным притворяться». Как будто бы меня, - настоящего, живого, чувствующего, у которого есть желания, в вашей жизни нет.
Диссоциация может выключать чувства, но физическая боль остается в разных частях тела. Тело пытается защититься, отбиться, убежать от того, что с ним было – и так каждый день. Но ни спастись, ни отбиться невозможно, и травма остается в теле в виде постоянного напряжения мышц - постоянных головных болей, болей в животе, спине или в области таза.
В массовой культуре диссоциация – это двадцать четыре личности в одном теле, из которых две похищают девушек с парковки торгового центра, третья помогает пленницам сбежать, а оставшиеся в это время тоже заняты чем-то увлекательным. Или личностей всего две, но они не знают друг о друге, а потом одна из них совершает убийство, и понеслось. На самом деле так бывает очень редко, можно сказать, что никогда – хотя менее яркие проявления диссоциации ощущает достаточно много людей.
В этом параграфе я буду говорить и о структурной диссоциации – тех самых нескольких разных личностях в одном теле, и о диссоциативных феноменах, которые меняют восприятие, ощущение себя и своего тела: дереализации (ощущении нереальности мира) и деперсонализации (изменения самовосприятия: как будто я нереален или смотрю на свое тело со стороны).
По списку триггеров уже понятно, что при кПТСР, в общем, пришлось достаточно невыносимо. Сознание старается держать этот опыт подальше от себя. Как у него это получается? На помощь приходит диссоциация – которая буквально отделяет человека от тяжелых переживаний и от опасного мира.
Основной принцип действия диссоциации: сломать все контуры обратной связи. Потому что зачем человеку обратная связь, когда снаружи все постоянно ужасно и отвратительно? Ненужная это вещь и даже вредная. Позитивная программа в том, чтобы отсоединить от себя чувство, которое невозможно пережить – и таким образом выжить.
Проявлений диссоциации очень много.
Диссоциация может выглядеть как ощущение мира-со-стороны. Мир враждебен, от него нельзя ждать ничего хорошего – отодвинем его подальше. И тогда появляется ощущение нереальности мира - при комплексной травме мир может переживаться буквально как во сне или в тумане.
Может быть ощущение отгороженности, как будто мир реальный, но отдельный: «Счастье не здесь, оно где-то за стеклянной стеной». Отделенность ощущается как почти реальная, прозрачная, но непроницаемая, физическая преграда. Как будто от реальности меня отделяет невидимая оболочка, и я могу перемещаться в реальном мире и взаимодействовать с ним, но не могу его на самом деле почувствовать.
Диссоциация может отделять человека от его жизни - и приводит к потере смысла. И тогда может быть чувство, что ничего из того, что я делаю, мне по-настоящему не важно, - как будто я живу не свою жизнь. «Я не знаю, чего я хочу, какая/какой я на самом деле – я просто делаю то, что нужно, или то, что от меня ждут, или копирую понравившихся мне людей». Вариантов «это не моя жизнь» много: можно чувствовать себя актером, который играет написанную кем-то роль, роботом, который действует на автопилоте, зомби или живым мертвецом - «как тяжко мертвецу среди людей живым и страстным притворяться». Как будто бы меня, - настоящего, живого, чувствующего, у которого есть желания, в вашей жизни нет.
Диссоциация может выключать чувства, но физическая боль остается в разных частях тела. Тело пытается защититься, отбиться, убежать от того, что с ним было – и так каждый день. Но ни спастись, ни отбиться невозможно, и травма остается в теле в виде постоянного напряжения мышц - постоянных головных болей, болей в животе, спине или в области таза.
BY кПТСР: чемодан с текстами
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. Anastasia Vlasova/Getty Images Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment.
from us
