Год назад я ушел с работы, где зарабатывал в два-три раза больше, чем сейчас. Десять лет в одной компании, там две хорошие должности — руководитель техподдержки и разработка сайтов. Вырастил команды, которые вспоминаю с теплотой (надеюсь, они тоже). До этого укладывал сайдинг в частном секторе, чинил нефтяные скважины в лесу в сорокаградусный мороз и в жару (в мороз это делать несравнимо легче), таскал мешки с семечками на складах «Джинн», пил пиво с дружками на платной автостоянке, коротал так ночную смену. Так вот кем бы я ни работал, где бы ни находился, меня преследовали мысли заниматься другим делом и находиться в другом месте. Дело не в зарплате, не в людях (признаюсь, большая часть моих бывших коллег — это люди, с которыми было приятно работать, а не просто пить чай, и мне до пятого колена пофигу, где: в тягаче-подъемнике, загаженном парафином, или же в айтишном офисе с картинами классиков). Управляя своим проектом полноценно, я чувствую разницу: по-прежнему хочу куда-то переместиться, но уже только в горизонтали своего проекта. Например, залезть в другие контент-платформы, копнуть другие темы, вырастить канал до двух десятков тысяч и другие хотелки. Мой проект как бы уравновешивает мои позывы, бетонирует для них выходы, заставляет крутить педальки внутри своей коробки.
Год назад я ушел с работы, где зарабатывал в два-три раза больше, чем сейчас. Десять лет в одной компании, там две хорошие должности — руководитель техподдержки и разработка сайтов. Вырастил команды, которые вспоминаю с теплотой (надеюсь, они тоже). До этого укладывал сайдинг в частном секторе, чинил нефтяные скважины в лесу в сорокаградусный мороз и в жару (в мороз это делать несравнимо легче), таскал мешки с семечками на складах «Джинн», пил пиво с дружками на платной автостоянке, коротал так ночную смену. Так вот кем бы я ни работал, где бы ни находился, меня преследовали мысли заниматься другим делом и находиться в другом месте. Дело не в зарплате, не в людях (признаюсь, большая часть моих бывших коллег — это люди, с которыми было приятно работать, а не просто пить чай, и мне до пятого колена пофигу, где: в тягаче-подъемнике, загаженном парафином, или же в айтишном офисе с картинами классиков). Управляя своим проектом полноценно, я чувствую разницу: по-прежнему хочу куда-то переместиться, но уже только в горизонтали своего проекта. Например, залезть в другие контент-платформы, копнуть другие темы, вырастить канал до двух десятков тысяч и другие хотелки. Мой проект как бы уравновешивает мои позывы, бетонирует для них выходы, заставляет крутить педальки внутри своей коробки.
Просто мысли вслух.
BY Бегин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice.
from hk
