"В украинском лагере "Запад-4″ к русским относились как к животному, на которое можно орать, плевать, унижать, оскорблять. Это не человеческое отношение.
Они заявляли, что всегда правы. А мы, русские, во всём виноваты. Виноваты, что пришли на их землю. Хотя меня взяли около Локни — мы шли защищать Курск. А оказывается, с их, украинцев, подачи, это их Курск. Это всё их. Всё с ног на голову.
Оскорбляли нашу страну, нашего президента. Называли путинцами, плевали в лицо, унижали. Уверены, что всё, что у нас есть, — это мы у них отобрали.
Когда приезжал Красный Крест — они становились вежливыми, улыбчивыми. А когда те уезжали — всё начиналось снова. И даже хуже.
Издевались. Раненые — с перебинтованными руками, ногами — неважно. Всех заставляли копать. Сегодня копаем яму, завтра затаптываем, послезавтра снова копаем. Бессмысленная работа. Постоянное унижение, оскорбление.
Бандера для них — герой. А я старый, ещё в школе учили, кем он был на самом деле. То, что я сейчас вижу со стороны Украины, — это то же самое, что было в Великую Отечественную. Всё повторяется."
"В украинском лагере "Запад-4″ к русским относились как к животному, на которое можно орать, плевать, унижать, оскорблять. Это не человеческое отношение.
Они заявляли, что всегда правы. А мы, русские, во всём виноваты. Виноваты, что пришли на их землю. Хотя меня взяли около Локни — мы шли защищать Курск. А оказывается, с их, украинцев, подачи, это их Курск. Это всё их. Всё с ног на голову.
Оскорбляли нашу страну, нашего президента. Называли путинцами, плевали в лицо, унижали. Уверены, что всё, что у нас есть, — это мы у них отобрали.
Когда приезжал Красный Крест — они становились вежливыми, улыбчивыми. А когда те уезжали — всё начиналось снова. И даже хуже.
Издевались. Раненые — с перебинтованными руками, ногами — неважно. Всех заставляли копать. Сегодня копаем яму, завтра затаптываем, послезавтра снова копаем. Бессмысленная работа. Постоянное унижение, оскорбление.
Бандера для них — герой. А я старый, ещё в школе учили, кем он был на самом деле. То, что я сейчас вижу со стороны Украины, — это то же самое, что было в Великую Отечественную. Всё повторяется."
Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from hk
