Диагноз важен не сам по себе. Диагноз всегда для чего-то.
Он действительно может использоваться как стигма наоборот - чтобы собирать социальные бонусы: «у меня РАС, и я забиваю на интересы других людей, как Илон Маск». И если определять себя только как травмированного, причем тяжело и неизлечимо («ранняя травма не лечится») – да, это на самом деле лишает человека выбора, что ему делать со своей жизнью. Я как свидетель восстановления говорю: это нехорошо, не должно такого быть.
Но если мне важен выбор - то понимание, что со мной, даёт мне больше выбора - потому что человечество точно придумало способы что-то с этим делать. Даже если психотерапия и психиатрия еще не дошла – есть другие люди, которые через это прошли и что-то придумали. Есть мои собственные способы, как с этим быть. А если нет, я могу их изобрести.
В тот момент, когда я понимаю, что травма или мои особенности в какой-то степени определяют мои реакции - я понимаю, что они определяют меня не полностью. У меня появляется выбор, что делать со своей жизнью.
Диагноз важен не сам по себе. Диагноз всегда для чего-то.
Он действительно может использоваться как стигма наоборот - чтобы собирать социальные бонусы: «у меня РАС, и я забиваю на интересы других людей, как Илон Маск». И если определять себя только как травмированного, причем тяжело и неизлечимо («ранняя травма не лечится») – да, это на самом деле лишает человека выбора, что ему делать со своей жизнью. Я как свидетель восстановления говорю: это нехорошо, не должно такого быть.
Но если мне важен выбор - то понимание, что со мной, даёт мне больше выбора - потому что человечество точно придумало способы что-то с этим делать. Даже если психотерапия и психиатрия еще не дошла – есть другие люди, которые через это прошли и что-то придумали. Есть мои собственные способы, как с этим быть. А если нет, я могу их изобрести.
В тот момент, когда я понимаю, что травма или мои особенности в какой-то степени определяют мои реакции - я понимаю, что они определяют меня не полностью. У меня появляется выбор, что делать со своей жизнью.
И этот выбор дает именно знание.
BY кПТСР: чемодан с текстами
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from in
