Готовятся очень актуальные разъяснения по спорным вопросам признания НДК.
Будем следить.
Приятно, что в обзоре есть и мои дела (например, пункт 3.1.6 про кофе).

Уважаемые читатели!

В конце ноября на очередном заседании Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам запланировано обсуждение подходов к применению различных положений Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

Вопросы недобросовестной конкуренции не раз становились предметом дискуссий в Научно-консультативном совете с самого начала деятельности Суда по интеллектуальным правам (см. например, в разделе "Колонка суда" на сайте Журнала Протоколы № 1 и №2, Справку по вопросам недобросовестного поведения, в том числе конкуренции, по приобретению и использованию средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 21.03.2014 № СП-21/2).

На очередном заседании Научно-консультативного совета предлагается обсудить ряд значимых вопросов процессуального и материального права. В качестве вводного материала для предстоящего обсуждения экспертов предлагается Обзор судебной практики по вопросам применения в Суде по интеллектуальным правам Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

Журнал Суда по интеллектуальным правам публикует имеющиеся материалы и предлагает нашим читателям также принять участие в обсуждении и выработке возможных подходов: приглашаем направлять свое мнение по поставленным вопросам по адресу sip.press@arbitr.ru. Отдельные поступившие правовые комментарии мы опубликуем на сайте Журнала вместе с протоколом очного заседания.

Главный научный редактор Журнала Суда по интеллектуальным правам
В.А. Корнеев

Судьба Доктора Лизы

Продолжается битва нашего доверителя МБОО «Справедливая помощь Доктора Лизы», которую возглавляла погибшая в 2016 году Елизавета Глинка, за свое название и в конечном итоге за сохранение памяти о ней. Горько, что борьба идет с мужем и сыном погибшей.

Как это уже установлено судами в деле А40-241440/20, муж и сын согласились на использование нашим доверителем псевдонима «Доктор Лиза», муж при этом вообще входил в правление, но потом сын зарегистрировал на себя товарный знак «Доктор Лиза», а муж вышел из организации и они вместе с организацией-конкурентом предъявили нам иск о запрете использования псевдонима.

Тогда все эти действия (включая регистрацию товарного знака) суд признал недобросовестными, в результате регистрация товарного знака была отменена, а наш доверитель, соответсвенно, получил ее на свое имя.

Но оппоненты на этом не остановились. Теперь уже муж погибшей подал новую заявку на регистрацию товарного знака «Доктор Лиза», а затем оспорил нашу - под предлогом того, что мы не получили согласие от наследников на такую регистрацию псевдонима (п. 9 ст. 1483 ГК РФ).

Роспатент не признал наличие законной заинтересованности в оспаривании и отказал. Мы идем еще дальше и утверждаем, что тем самым те же лица пытаются обойти ранее вынесенные против них судебные акты и хотят получить повторную регистрацию отмененного товарного знака. Это - злоупотребление.

Дело СИП-726/2024.

Сегодня суд всех выслушал и объявил перерыв, чтобы подумать.

Защита Роспатентом интересов третьих лиц потребителей

Классическим, к сожалению, случаем, является тот, когда Роспатент находит в сети Интернет факты использования обозначения иным лицом, нежели заявитель, и отказывает тому в регистрации из-за введения потребителей в заблуждение относительно изготовителя.

Известность обнаруженного Роспатентом обозначения, наличие устойчивых ассоциативных связей с другим лицом занимают его редко, хотя СИП неоднократно указывал на то, что самого факта использования обозначения кем-то другим недостаточно для применения пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Сегодня по такому случаю в ППС у меня состоялся следующий диалог.

Коллегия: а мы вот Вам еще нашли ссылки на использование обозначения другими лицами, а не заявителем по заявке

Я: а может быть мы оставим этим лицам самим собрать необходимые доказательства известности своих продуктов и оспорить состоявшуюся регистрацию, если она им не понравится? А то, получается, мы защищаем их интересы в отсутствии их самих.

Коллегия: нет, мы не их интересы защищаем, а потребителей!

Ох уж эта защита интересов потребителей от смешения ими товаров разных лиц! Дорогой Роспатент, если бы закон защищал эти интересы, о которых вы печетесь, то у нас не было бы отчуждения исключительного права, писем-согласий и лицензионного договора. Ведь что такое лицензионный договор, как не дозволенное законом извлечение сторонами сделки выгоды от организованного ими смешения товаров в глазах потребителей!?

Но, конечно, ничего такого я не сказал. А заседание отложено, чтобы заявитель представил факты использования им самим заявленного на регистрацию обозначения 🤦‍♂️

Правовой режим шрифтов как произведений творчества

Поговорили о шрифтах:

https://saint-event.timepad.ru/event/3091079/

Выкладываю здесь свою презентацию.

Не все знают, что:

- в России охраняются не только шрифтовые файлы для установки на компьютер (по сути, мини-софт), но и графика (начертание) шрифтов, в том числе изображения отдельных букв (приятно, что мое судебное дело было первым и стало практикообразуюшим)

- в силу этого любые носители составленных из нелицензионного шрифта текстов и надписей (книги и любые товары, вывески и тд) являются контрафактными

- на рынке существует множество видов лицензий на использование шрифта по сферам его использования: не только для установки на компьютер, но и для товаров и упаковки, для книг, для электронных публикаций, для логотипа, для видео и др. с соответсвующей ценовой политикой;

- мало где в мире шрифтовикам даны такие права; в США графика шрифтов вообще не охраняется, в Великобритании она очень ограничена по способам использования, в Германии охраняются только оригинальные (высокохудожественные) шрифты, кое-где срок охраны гораздо меньше, чем для других произведений.

Как изобличить подделку письма-согласия на регистрацию товарного знака

Битва против лица, которое представило в Роспатент поддельное письмо-согласие моего доверителя на регистрацию сходного товарного знака, продолжается.

Этот горе-правообладатель в суд не является, себя никак не защищает. Но ему, видимо, пришла гениальная мысль: а надо самому от своих прав отказаться! И он направил в Роспатент такое заявление о прекращении правовой охраны своего товарного знака. Теперь Роспатент говорит нам в суде, что, дескать, все же теперь в порядке, вражеского товарного знака больше нет, законный интерес в защите у вас отсутствует.

Ну нет уж! Нам нужно признание фальсификации и признание недействительным самого предоставления правовой охраны товарному знаку. Только так мы впоследствии добьемся того, что использование этого товарного знака будет признано нарушением исключительного права нашего доверителя.

И хотя суд испытывает по вопросу о юридическом значении факта прекращения нашим оппонентом правовой охраны «своего» товарного знака некоторые сомнения, но сегодня он назначил-таки судебную почерковедческую и технико-криминалистическую экспертизу.

Сомнения суда мне не очень нравятся. Решил в свои письменные объяснения добавить немного патетики:

«Кроме того, стремление Заявителя защитить свое исключительное право в полном объеме и оставление им своих требований в силе приведут к изобличению фальсификации письма-согласия и виновных в этом лиц, позволит понадеяться на возникновение механизма пресечения такого явления или хотя бы станет показательным примером для недобросовестных
субъектов. И здесь хочется вспомнить слова известного правоведа Рудольфа фон Иеринга, который писал: «Право - есть непрерывная работа, притом не одной только власти, но всего народа... Всякое отдельное лицо, которому приходит нужда отстаивать свое право, имеет свою долю участия в этой национальной работе, по мере своих сил способствует осуществлению на земле идеи права»
(Иеринг Р. Борьба за право // Антология мировой правовой мысли. М., 1999, Т.
III, C. 442.).

Все, что нужно знать о нагрузке на судью «интеллектуального состава» Арбитражного суда г. Москвы. На рассмотрение нашего дела по существу выделено 10 минут.

Русский продукт против Увелки (спор о сходстве упаковок геркулеса)

Как считаете, один производитель делает? Могли бы вы так подумать?

Русский продукт считает, что да. А мы не согласны.

Русский продукт обладает правами на многочисленные более ранние товарные знаки с дизайном лицевой стороны его упаковок геркулеса и взялся со ссылкой на них оспаривать три промышленных образца Увелки, которыми защищена ее упаковка, по основанию «отсутствие оригинальности, а именно смешение и введение в заблуждение».

Пока что мы выиграли: коллегия Палаты по патентным спорам сегодня отказала в удовлетворении возражений против выдачи патентов. Спор был жаркий. Но впереди следующие раунды. Буду рассказывать.

Товарные знаки против псевдонимов и наоборот.

Рассказал для сообщества «Юристы музыкальной индустрии» про подходы к разрешению споров между артистами и правообладателями товарных знаков, которые зарегистрировали на себя псевдонимы артистов (чаще всего, так делают продюсеры).

Использование псевдонима - это вообще использование товарного знака? Сможет ли продюсер через регистрацию товарного знака лишить своего подопечного псевдонима? А артист сможет аннулировать такой товарный знак? А если он зарегистрирован для напитков и ресторанов?

По всем этим вопросам уже есть судебная практика. И оказывается, что она нестабильная.

Да, как я уже писал в своих постах, суды стабильно отказывают правообладателям товарных знаков в запрете артистам использовать свои псевдонимы. Но обоснования такого отказа совершенно различны: в одних делах отказывают из-за того, что это вообще не использование товарного знака (т.е. псевдоним, название группы - это не товарный знак, потому что это не обозначение услуги), в других - со ссылкой на личное неимущественное право на имя, а в третьих - просто называя действия правообладателя злоупотреблением.

Обо всем этом - в презентации.

Лично я придерживаюсь первого подхода.

«Особо сложные» объекты: недокатегория без правового режима?

Сегодня на конференции уважаемого IP CLUB, приуроченной к его 10-летию (мои поздравления!), поговорили о сложных объектах интеллектуальной собственности:

https://ipclub.in/10Y-CON.html

Согласно статье 1240 ГК РФ и Верховному Суду это - такие объекты, которые состоят из нескольких органически связанных РИДов и при этом относятся к одному из следующих видов: аудиовизуальное произведение, театрально-зрелищное мероприятие, база данных или мультимедийный продукт. Других квалифицирующих признаков таких объектов нет.

Но ведь бывают и другие объекты, создаваемые синтезом нескольких разнородных РИДов: интернет-сайт (графика+тексты), фонограмма песни (песня+исполнение+запись), просто песни, произведения градостроительства и др. Я уж не говорю про единую технологию, которую убрали из ГК, но которая не перестала существовать как явление материального мира. 

Получается, что законодатель по не вполне ясному лично мне критерию среди объектов, осложненных их созданием из нескольких разновидовых чужих РИДов, обособляет некую группу особых составных объектов, чтобы…

И здесь самое интересное. Вот, например, сложные вещи законодатель выделяет для того, чтобы сделать их единым объектом сделок без необходимости договариваться о правах на каждый составной элемент. Для сложного объекта ИС тоже можно было бы установить особые правила распоряжения правами или правила их защиты. А что мы видим в ГК из элементов правового режима таких объектов? Какие особые права и обязанности есть в отношении них, которых нет в отношении других составных/синтезированных объектов?

А никаких! Есть только те правила, что по умолчанию организатор их создания получает от авторов вошедших элементов  исключительное право в полном объеме (если вид договора сторонами не определен) и полную лицензию на весь срок и территорию (если в лицензионном договоре с автором временные и территориальные ограничения отсутствуют).

Но сказать, что такие диспозитивные правила аккумулирования прав на элементы создаваемого объекта являются его правовым режимом - это все равно, что сказать, будто правила о договоре строительного подряда являются правовым режимом готового построенного дома.

Причем я так и не смог понять, что мешало  установить эти правила в соответствующих статьях о договорах и почему они должны действовать не для всех составных/синтезированных объектов, а только для вышеуказанных «особенно сложных». Причем легальных определений таких из них, как театрально-зрелищное мероприятие и мультимедийный продукт в законе нет, из-за чего с уверенностью давать некоторым произведениям такую квалификацию не получается.

Ну да, еще право на отзыв произведения, включенного в «особенно сложный» объект, не работает.

Вот я и пришел к выводу, что рассматриваемая группа объектов интеллектуальной собственности мало того, что произвольно и нечетко определена, но к тому же она не имеет специфического правового режима.

Поэтому не уверен, что от введения в закон этого понятия есть польза. По крайней мере, в таком виде.

Ожившие картины: есть ли у них автор?

На симпозиуме, посвященном юбилею присоединения России к Бернской конвенции, поговорили об охране «оживших» (оживленных) полотен художников и изображений, созданных с помощью компьютерных технологий.

Сегодня невозможно по внешним признакам отличить изображение, созданное на компьютере с творческим участием человека, от изображения, созданного искусственным интеллектом без такового участия, на основании достаточно простого промта.

И тогда, если мы остаемся на известных основах авторского права и не откажемся от них (возникновение правовой охраны на результаты любого творчества человека, принадлежность прав на результат пользователю инструмента, а не владельцу инструмента, отсутствие авторско-правовой охраны у нетворческих результатов), то для решения вопроса о том, есть ли у вышеуказанных результатов автор и возникли ли авторские права, необходимо анализировать саму деятельность пользователя цифровой платформы: творческой ли она была или нет. Нам приходится реконструировать процесс создания.

И в США при регистрации произведений, созданных с использованием ИИ, создатели начинают фиксировать, как они работали в цифровой платформе, и представлять такие материалы в Copyright Office с целью регистрации. А иначе скорее всего будет отказ.

Получается, что действует презумпция: то, что сделано с помощью ИИ - это не произведение человеческого творчества.
Не согласны? Есть доказательства обратного? Тогда подтверждайте.

Об этом - прилагаемая моя презентация.

Развитие принципа эстоппель в IP спорах.

Так получилось (некоторые усилия довелось к этому приложить), что принцип эстоппель очень хорошо раскрыт именно в судебной практике по IP спорам.

Сначала он получил свое определение в постановлении Президиума СИП от 20.12.2018, принятом по делу СИП-127/2018, где правообладатель старшего товарного знака сначала дал нашему клиенту согласие на регистрацию сходного знака, а затем попытался его оспорить из-за введения потребителей в заблуждение (п. 3 ст. 1483 ГК РФ).

Далее этот принцип стал применяться к месту и не к месту при любом противоречивом поведении стороны, но в прошлом году Верховный Суд по делу СИП-295/2023 (Определение СКЭС от 08.10.2024) установил некоторые рамки его применения, а именно:

а) если другая сторона тоже была противоречива, это нужно учесть;

б) суду необходимо в качестве условия применения принципа эстоппель установить, обманулся ли контрагент, в чем именно, какие ожидания он испытывал и обоснованно ли он их испытывал;

в) противоречивость поведения не означает, что не нужно устанавливать сами факты, с которыми связаны правовые последствия.

Иными словами, принцип эстоппель - это правило о правовых последствиях установленного судом противоречивого поведения, а не правило установления фактов как таковых. Противоречивое поведение не снимает с суда обязанности установить фактические обстоятельства, с которыми закон связывает определенные правовые последствия. Даже при противоречивом поведении стороны необходимо сначала установить все факты, а только потом решить, применять ли принцип эстоппель.

Именно такое толкование вышеуказанному определению ВС дал 9ААС в постановлении от 18.03.2025 по нашему делу А40-19685/2024.

Надеемся, этот подход устоится и  поможет избавиться от неправильной, на мой, судебной практики, когда фактическое обстоятельство устанавливается по первому из двух противоположных заявлений стороны, а проверки достоверности второго добиться уже не получается: тебе просто говорят, что ты врун, и потому заслуживаешь только отказа в иске.

Битва за псевдоним Доктор Лиза

Опубликовано Постановление Президиума СИП по делу СИП-726/2024 с хорошей проработкой вопроса о том, вправе ли наследник оспаривать регистрацию псевдонима в качестве товарного знака на имя явно не постороннего лица в ситуации, когда сам наследник ранее уже был признан злоупотребившими своим правом на защиту этого псевдонима.

Как установлено судебными актами по делу А40-241440/2020, почти сразу после гибели Елизаветы Петровны Глинки муж погибшей вступил в члены некоммерческой организации, которая долгое время возглавлялась ею вплоть до своей гибели, дал согласие на включение в ее наименование псевдонима своей погибшей супруги, затем их общий с Елизаветой Петровной сын зарегистрировал на себя товарный знак «Доктор Лиза», а еще позднее муж вышел из организации и тут же (буквально через несколько дней) вместе с сыном предъявил к этой организации совместный иск о защите права на товарный знак, на псевдоним и на внешний облик.

При рассмотрении данного дела в удовлетворении иска  было отказано полностью на основании злоупотребления правом с применением принципа эстоппель. Причем злоупотреблением была признана и сама регистрация товарного знака на имя сына погибшей.

Далее этот знак на основании такого решения был аннулирован Роспатентом, а регистрацию такого же товарного знака получила победившая в том деле организация Доктора Лизы.

Но далее уже сам муж погибшей (а, фактически, та же группа лиц) подала новую свою заявку на регистрацию ранее аннулированного товарного знака «Доктор Лиза» и атаковала товарный знак организации со ссылкой на норму пп. 2 п. 9 ст. 1483 ГК о недопустимости регистрации в качестве товарных знаков псевдонимов известных людей. Организация защищалась тем доводом, что такая атака преследует цель той же группы лиц заполучить новую регистрацию взамен ранее аннулированной, поскольку снимает для этого препятствие в виде товарного знака организации. Соотвественно, эти действия направлены на обход судебных актов, принятых по вышеуказанному делу АС г. Москвы, и представляют собой злоупотребление правом, что является достаточным основанием отказать в удовлетворении требований.

Да, формально наследники считаются заинтересованным в оспаривании, но что делать, если правообладатель не беспочвенно заявляет о злоупотреблении при таком оспаривании? По сути, он говорил о том, что личное право на имя (псевдоним) в этой ситуации используется родственниками лишь как предлог для недобросовестных действий, имеющих своей целью понудить-таки в итоге организацию, которой руководила Доктор Лиза, сменить свое наименование.

Президиум СИПа постановил, что вообще злоупотребление правом на оспаривание товарного знака возможно (аналогия с пунктами 169, 171 Постановления Пленума ВС #10), но в данном конкретном споре говорить о монополизации псевдонима родственниками погибшей преждевременно (цитата: «подача возражения не гарантирует последующую регистрацию собственного знака»), а оспаривание товарного знака не преследует цель запретить организации использовать ее наименование (цитата: «организация сохранила право использования, и этим обеспечен баланс»). И монополизация ею самой псевдонима через регистрацию товарного знака все-таки тоже, как посчитал суд, недопустима в силу пп. 2 п. 9 ст. 1483 ГК.

Я бы, конечно, отличал цели субъекта от возможности их достижения, но позиция суда такова. 

Отметим приведение в судебном акте интересной ссылки на доктрину.

Фальсификация письма-согласия изобличена, СИП направит материалы о подделке в Следственный комитет.
 
Ранее я уже писал о нашем деле №СИП-1147/2024, в котором сходный товарный знак был зарегистрирован конкурентом по поддельному письму-согласию. Роспатент не способен выявлять такие подделки, отказывает в удовлетворении возражений против регистраций и оставляет эти регистрации в силе, но СИП после проведения судебных экспертиз признает решения Роспатента незаконными, а сами регистрации - недействительными.
 
Примечательно то, что сегодня СИП не только удовлетворил наши требования, но и вынес частное определение с указанием на признаки совершения "правообладателем" Блиновым А.В. преступления. Материалы дела суд направит в Следственный комитет.

Это - очень редкий случай. Возможным побуждающим мотивом к этому стало проведенное нами небольшое расследование, которое выявило целую практику "похищения" чужих товарных знаков по поддельным документам.
 
Так, в деле А40-309412/2023 судами было установлено, что патентный поверенный Блинова А.В. г-н Ржевцев В. А. уже был замешан в деле о передаче по документам, имеющим признаки подделки, прав на известные с 90-х годов товарные знаки "Yupi" и "Zuko". Права возвращены законному правообладателю.

И в нашем деле тот же Ржевцев представил по первой заявке Блинова А.В. поддельное согласие на регистрацию. Но тогда Роспатент сразу почувствовал неладное и этот документ не принял: уж больно не похожа была подпись и бланк. И тут же (какое же упорство в реализации противоправного умысла!) Блинов А.В. подает новую заявку на этот же товарный знак с более качественно выполненной подделкой, которая в итоге сегодня и была судом изобличена.

Дело о контрафактном Гарри Поттере.

Сегодня в апелляции (после возвращения сюда дела кассацией) оставлен-таки в силе обвинительный приговор Кузнецову О.А., который, как установлено следствием и судом, изготавливал в Кургане контрафактные книги о Гарри Поттере. Эти книги имитировали оригинальные книги нулевых и десятых годов издательства Росмэн, но выпускались Кузнецовым в то время (конец десятых
- 2021 год), когда по исключительной лицензии их на русском языке уже издавал наш доверитель Азбука-Аттикус. Поэтому это издательство и было признано потерпевшим - несмотря на то, что сами переводы оригинального произведения были у этих издательств различны.

В этом деле много интересных вопросов из области гражданского права, с которыми столкнулась уголовная юстиция и которые сегодня, к сожалению, побудили суд оставить наш гражданский иск без рассмотрения (чьи права были нарушены, способ заключения договора с Роулинг по электронной переписке и др.). Но меня как представителя и цивилиста в этом деле особенно привлекает другое - работа защиты обвиняемого, отрицание им своей вины и блестящая работа курганского следствия по сбору доказательств.

Представляете, в апреле 2021 года оперативники накрыли с поличным цех, где делали обложки и сшивали книги, где лежала куча неразрезанных еще листов с текстами произведений, где была куча сотрудников (и будущих свидетелей, указавших на Кузнецова), где одновременно на одном оборудовании делались книги разных годов издания с разбросом 10 лет, но даже в этой ситуации защитники дали Кузнецову (который не мог и не отрицал принадлежность этого производства ему) надежду и реальный шанс уйти от наказания.

Знаете какой? А очень просто: заявить, что это было производство по заказу некоего «Игоря Сергеевича» с неизвестной фамилией, неизвестным автомобилем и с потерявшимся номером телефона, но со страшным взглядом и характерной внешностью! Якобы он привез Кузнецову распечатанные тексты и без всяких предоплат заказал ему изготовление книг с обязательством рассчитаться при их получении. Тот изготовил за свой счет и просто ждал звонка. А потому нет умысла! «Я-то думал, что у Игоря Сергеевича все в порядке с правами. А вы сыщики, ищите его! Я вам даже фоторобот составлю!». И ведь искали … Презумпция невиновности!

И сработало бы наверное, если бы не с таким трудом доказанный сбыт книг конкретному найденному свидетелю, согласившемуся дать показания (очная ставка была даже) и если бы не переписка Кузнецова в социальных сетях с его поручениями скопировать обложки и сделать верстку книг в точности, как у Росмэн.

И вот все эти люди (подсудимый и его защитники ) бьются за оправдание. И посмотришь на них в заседании - прям рассчитывают на него. Не доказана вина!

Я тут подумал, что если бы это сработало, то такая тактика защиты под названием «Игорь Сергеевич» помогла бы любому преступнику, даже застигнутому с поличным, пусть и не полностью уйти от наказания, но во всяком случае смягчить свою участь через изменение формы вины.

Но не сработало. Вот только теперь самостоятельный иск нам нужно предъявлять :(

ППС отменила отказ эксперта ФИПС в регистрации товарного знака, который был мотивирован включением в товарный знак цитаты из чужого произведения. Поворот в практике?

Роспатент постоянно отказывает в регистрации товарного знака, если тот состоит из или включает в себя узнаваемое название, цитату, имя персонажа из чужого произведения. Вопреки тому, что здесь в порядке оспаривания со стороны обладателя авторских прав подлежит применению пункт 9 статьи 1483 ГК РФ, Роспатент постоянно отказывает в предоставлении регистрации на основании пункта 3 статьи 1483 ГК РФ: дескать, такие знаки способны ввести потребителей в заблуждение. Обычно такие решения оставлялись в силе Палатой по патентным спорам.

И сколько раз СИП отменял такие решения! Дошло до того, что суд называет эти решения Роспатента недобросовестным обходом закона. Но Роспатент не сдавался и практику не менял.

На мои вопросы в кулуарах сотрудникам Роспатента и РГАИС в духе «Да при чем тут потребители? Какое еще заблуждение? И неужели Роспатент считает для себя возможным не слушаться суд?», давались ответы:

- Бедные авторы! Мы их защищаем как можем.

- Погодите, вот протащим изменения в закон, и суд будет делать, как мы!

Сегодня на очередном заседании по такого рода
отказу мы принесли в Роспатент в качестве примера его же решение относительно товарного знака «Любовь живет три года».

Все в нем как всегда: сначала отказ в регистрации на основании п. 3 ст. 1483, ППС оставляет в силе, суд нещадно ругает Роспатент и отменяет, а на новом рассмотрении Роспатент выносит решение о регистрации.

Говорю:

- У нас абсолютно аналогичное дело. Может вот эту стадию в виде СИПа исключить, а? Ну сколько ж можно тратить бюджетные деньги на возмещение судебных расходов!

Вроде исключили: отменили отказ, вынесли решение о регистрации. Но дождемся полного текста, конечно, и утверждения руководителем Роспатента.

Проблема вторичного значения топонимов.

Представьте, что вы для своего ресторана, бизнес-центра или магазина выбрали название какого-нибудь леса, парка, озера или даже горы, а у этого природного и туристического объекта, как оказалось, есть конкретный хозяин. И приходит к вам этот хозяин, и предъявляет претензии, и свой товарный знак регистрирует, а вам не дает зарегистрировать (пишет Роспатенту обращения), да еще и иск к вам предъявляет о нарушении своего товарного знака.

Роспатент при этом отказывает вам в регистрации своего товарного знака из-за введения потребителей в заблуждение (классика - см. выше), а суд по иску владельца такого парка/леса обязывает вас снять вывески и взыскивает максимальную компенсацию. Ну конечно, ведь сам парк/лес известен! Про него видеоролики и статьи в интернете есть, даже в Википедии.

Жалуетесь Вы на решение Роспатента в СИП (мол, какое же заблуждение? Ведь потребители, приходя в мой ресторан/торговый центр не думают, что они пришли в лес/парк), а суд спрашивает: так в чем конкретно ошибся Роспатент?

Ответ на этот вопрос мы нашли такой: Роспатент не установил, с чем ассоциируют это название потребители услуг нашего доверителя - с природным и туристическим объектом как таковым, или же с услугами хозяина леса/парка.

Если с первым, то эти ассоциации являются абсолютно нормальными и не приводят к заблуждению. И их абсолютно законно желать. Когда на пачке советских сигарет «Казбек» была изображена гора, то никто же не думал об их изготовлении на горе. А ресторан «Воробьевы горы» может быть хоть в Якутии.

Если же со вторым (услуги иного лица, чем заявитель), то для такого вывода нужны доказательства устойчивых ассоциаций. А их нет. Владелец леса/парка только входные билеты туда продает, и все. Какие уж тут услуги! Нет у него услуг.

Владелец парка: погодите, мы еще за ним ухаживаем, ремонтируем, скамейки ставим и т.п.

- Так какие же это услуги!? Это вы для себя делаете. И потому никакого обозначения таких услуг у вас нет, потому что нет услуг такого рода. А услуга у вас только одна (если это вообще услуга): доступ в парк.

Такой у нас случился спор. Сложный. Вроде пока победили: СИП отменил отказ в регистрации и обязал Роспатент зарегистрировать товарный знак. Сможем наверное отменить решение по иску о нарушении исключительного права на товарный знак владельца парка. СИП-1467/2024.