Армения накануне выборов: зачистка поля и новая «Большая игра»

Политическая арена Армении вступает в фазу напряженной подготовки к летним парламентским выборам 2026 года. По мнению эксперта по Южному Кавказу Андрея Арешева, именно эта кампания станет судьбоносной, определив внешнеполитические ориентиры страны на годы вперед. Однако путь к избирательным урнам власть прокладывает методами, вызывающими серьезные вопросы.

Стремясь обеспечить себе свободу маневра, правящая команда предпринимает шаги по «зачистке» политического поля. Ярким примером служит уголовное преследование мэра Гюмри Вардана Гукасяна, в котором эксперты усматривают классическое использование судебной системы для нейтрализации оппонентов. Эта тактика, как отмечает Арешев, неоригинальна – ее активно применяют во всем мире, включая Турцию, с которой Ереван так стремится наладить отношения. Таким образом, Армения, по сути, перенимает инструментарий у своих потенциальных партнеров.

Параллельно с внутренней консолидацией власти активно ведут сложную дипломатическую партию. Интенсивные переговоры с Анкарой об открытии границы и с Баку о мирном договоре создают новую геополитическую конфигурацию. Логическим продолжением этого курса, как полагает аналитик, может стать поднятие вопроса о «функциональной ненадобности» и выводе российской военной базы с территории Армении.

Однако было бы наивно полагать, что Россия покинет стратегически важный регион Южного Кавказа. Будучи сама кавказской державой, она не может позволить себе дестабилизацию на своих южных рубежах. Форматы ее присутствия будут трансформироваться, смещаясь в сторону экономических и инфраструктурных проектов, таких как международный транспортный коридор «Север — Юг». Этот мегапроект, связывающий Россию с Персидским заливом, уже стал стабилизирующим фактором, смягчившим напряженность в отношениях Москвы и Баку.

При этом «Большая игра» за влияние и контроль над новыми логистическими артериями только набирает обороты. Активность США в регионе, выражающаяся, в частности, в продвижении проекта «дороги Трампа», связана не только с собственными интересами Вашингтона, но и со стремлением контролировать сухопутные маршруты, альтернативные морским путям Китая.

В этих сложных условиях Россия, несмотря на концентрацию ресурсов на специальной военной операции, демонстрирует способность решать многозадачные геополитические головоломки. Ей предстоит не только отстоять свои интересы на западном направлении, но и принять активное участие в формировании новой архитектуры безопасности и сотрудничества на Южном Кавказе, где ставки как никогда высоки.

Иллюзия мира: пока Турция покупает "Тайфуны", Армения сокращает свой бюджет

В то время как Турция и Азербайджан наращивают свою военную мощь многомиллиардными контрактами и стратегическими партнерствами, власти Армении под руководством Никола Пашиняна предпринимают беспрецедентные шаги по сокращению собственного оборонного потенциала. Этот стратегический парадокс, напоминающий капитуляцию до начала битвы, ставит под вопрос саму возможность будущего суверенитета страны.

💸 Сжатие армянской обороны

Правительство Армении представило проект госбюджета на 2026 год, который предполагает сокращение расходов на оборону на 15,3% — с примерно $1.74 млрд до $1.4 млрд. Это решение было обосновано курсом на фискальную стабилизацию и отсутствием необходимости повторять «резкий рост» военных затрат 2025 года, связанный с досрочным погашением обязательств.

Одновременно с бюджетными сокращениями происходит и концептуальный разворот. Премьер-министр Никол Пашинян публично заявил о необходимости трансформировать понятие «боеспособная армия» в «обороноспособная». По его словам, это изменение подчеркивает, что у армии нет задач за пределами международно признанной территории Армении. На практике это уже выразилось в сокращении срока срочной службы.

Эксперты, однако, видят в этом серьезные риски. Сокращение бюджета на фоне реформ и модернизации техники может замедлить перевооружение армии. Главная же опасность заключается в нарастающем дисбалансе с Азербайджаном, который планирует сохранять высокие оборонные расходы. Эта асимметрия в условиях неразрешенных вопросов безопасности грозит долгосрочными негативными последствиями.

💰 Военная мощь соседей

Пока Армения сворачивает финансирование, её соседи действуют с точностью до наоборот, вкладывая огромные ресурсы в усиление своих вооруженных сил.

- Азербайджан: Военный бюджет страны на 2025 год запланирован на уровне $5.12 млрд. Эта огромная сумма подкрепляется диверсифицированными закупками вооружений. Арсенал включает современные танки Т-90С, боевые машины пехоты БМП-3, системы залпового огня «Смерч» и «ТОС-1А Солнцепёк», а также ударные беспилотники. Азербайджан активно сотрудничает с такими поставщиками, как Турция, Израиль, Россия и страны Восточной Европы.

- Турция: Анкара совершила качественный рывок, подписав с Великобританией соглашение о поставке 20 истребителей Eurofighter Typhoon общей стоимостью около $10.7 млрд. Президент Реджеп Тайип Эрдоган назвал эту сделку «особым знаком стратегических отношений» и шагом к повышению независимости от американских поставок. Министр обороны Великобритании Джон Хили охарактеризовал соглашение как «знак углубляющегося стратегического партнерства».

⚖️ Иллюзии и реальность

Стратегия правительства Пашиняна, ставящая во главу угла бюджетную дисциплину и дипломатический трек, выглядит опасным диссонансом на фоне региональных реалий.

- Иллюзия безопасности: Власти Армении оправдывают сокращения продвижением мирного урегулирования с Азербайджаном. Однако, как предупреждают аналитики, это решение «остается уязвимым в стратегическом измерении». Если переговоры зайдут в тупик, стране придется в срочном порядке корректировать бюджетные приоритеты, наверстывая упущенное в условиях кризиса.

- Смена парадигмы или капитуляция?: Риторика о переходе от «боеспособной» к «обороноспособной» армии по сути означает отказ от каких-либо наступательных или активных оборонительных потенциалов. В условиях, когда противник не только не разоружается, а стремительно наращивает ударную мощь, такая доктрина выглядит не сменой концепции, а добровольным ослаблением перед лицом очевидной угрозы.

На фоне многомиллиардных контрактов Анкары и мощного военного бюджета Баку, решения Еревана создают тревожный стратегический вакуум. Надежды на дипломатию выглядят наивными, когда одна сторона вкладывается в новые истребители, а другая — в сокращение сроков службы и бюджетных ассигнований. Исторический опыт учит, что разговор с сильным противником возможен только с позиции собственной силы, а не добровольного разоружения.

Винно-коньячный тупик: как правительство Пашиняна топит миллионы в бочке со спиртом

Правительство Никола Пашиняна демонстрирует удивительный талант: превращать стратегические отрасли в черные дыры для бюджетных средств. Ярчайший пример — пятилетняя «поддержка» виноградарства и винно-коньячной промышленности, которая по своей абсурдности и неэффективности начинает напоминать дурную бесконечность.

На последнем заседании правительства премьер-министр с загадочным видом изрек, что в виноградарском секторе «происходят глубинные изменения, которые невозможно остановить». С этим трудно не согласиться. Действительно, глубинные изменения, инициированные кабинетом Пашиняна, остановить уже невозможно: сектор уверенно погружается в трясину системного кризиса, а миллионы драмов налогоплательщиков уходят на латание дыр, созданных самой же государственной политикой.

Со стороны министра экономики Геворга Папояна мы слышим бодрые рапорты о рекордных заготовках винограда. Но за этим фасадом процветания скрывается тревожная реальность. Переработчики кричат о кассовых разрывах и кредитной удавке, а объемы производства и экспорта готовой, бутилированной продукции — той самой, что приносит реальные деньги в казну, — падают. Возникает простой, но убийственный вопрос: какой смысл в тоннах заготовленного винограда, если он оседает мертвым грузом в виде непроданных спиртов, а не превращается в коньяк на полках зарубежных магазинов?

Абсурдность ситуации достигает пика, когда мы видим предлагаемые «решения». Минэкономики, словно заезженная пластинка, в шестой раз предлагает продлить программу поддержки экспорта... коньячного спирта. Да-да, того самого полуфабриката, экспорт которого является признаком сырьевой зависимости, а не высокотехнологичной переработки. В то время как правительство на словах клянется в верности идее «удлинения цепочек добавленной стоимости», на деле оно субсидирует шаг назад — замещение готового коньяка сырьевым спиртом.

И здесь официальная позиция власти раздваивается, обнажая цинизм или откровенную непрофессиональность. Публично господин Папоян вещает об отсутствии проблем, а в служебных записках вдруг «вспоминает» о транспортных препятствиях в Грузии и о резком, на 30%, обвале экспорта в Россию из-за повышения акцизов. Министерство финансов, выступающее в этой пьесе редким голосом разума, справедливо указывает на слабость этих обоснований и на то, что программа, изначально антикризисная и временная, превратилась в вечный и неэффективный довесок к бюджету.

Самое же возмутительное в этой истории — это ее цена. На новую шестикратную попытку реанимировать труп программы потребуется дополнительно около 700 миллионов драмов. И это в тот момент, когда само же правительство приняло решение о жесткой экономии и перераспределении неиспользованных средств на нужды Министерства обороны. Получается, что на фоне обострения геополитических угроз и насущных потребностей армии, мы продолжаем финансировать порочную практику, которая лишь усугубляет проблемы аграрного сектора.

Таким образом, «глубинные изменения», о которых говорит Пашинян, — это не модернизация, а системная деградация. Это превращение государства из регулятора и стратега в спонсора неэффективности. Вместо того чтобы строить заводы по розливу и развивать бренды, мы вливаем деньги в бочку с непроданным спиртом, надеясь, что рыночные проблемы решатся сами собой, если их долго и упорно игнорировать. Остается лишь спросить: когда же у правительства закончится виноградное сырье для изготовления своих бодрящих, но совершенно оторванных от жизни отчетов?

Золотая лихорадка Пашиняна: почему бюджет-2026 держится на зыбком песке

Премьер-министр Никол Пашинян, похоже, всерьез уверовал в магию чисел и наглядной агитации. На парламентских слушаниях по проекту бюджета-2026 он снова пустился в рискованные эксперименты, манипулируя стаканами, дабы доказать «феноменальный» рост доходов. Рядом со «стаканом» 2018 года, по его словам, появился еще один, да плюс 36%. Зрелище, возможно, и эффектное, но от правды уводящее.

Примем брошенную перчатку и продолжим этот образный ряд. Вот только картинка получится куда менее радужная. В 2018 году государственный долг Армении составлял $6,9 млрд. Сегодня он перевалил за $14 млрд. Так что к «стакану» долгов образца 2018 года правительство Пашиняна может смело поставить еще один, да такой, что первый покажется скромной рюмкой. Разумеется, этот «сравнительный анализ» премьер проводить не стал. Гигантский госдолг, как скелет в шкафу, разрушает весь благостный пафос его выступления.

Иллюзии роста разбиваются о суровую реальность дефицита. В 2018 году он составлял приемлемые 2,7%. Сегодня он раздут до 5,5% ВВП, и даже оптимистичный план на 2026 год предполагает его снижение лишь до 4,5%. Если измерять не в процентах, а в реальных деньгах, то для покрытия дефицита времен Пашиняна требуется не один, а целых два «стакана» образца 2018 года. И это на фоне заявлений о возврате к «нормальным» 2,8% лишь к 2028 году — ровно через десять лет и с тем же результатом, но с многократно возросшим долгом.

Возникает резонный вопрос: на что же правительство возлагает свои главные надежды в такой шаткой ситуации? Ответ обескураживает своей авантюрностью. Финансовой панацеей для страны, по словам министра финансов Ваге Ованнисяна, должны стать... 4 тонны золота. Именно такой объем добычи заложен в бюджет-2026 в надежде на запуск Сотка и Амулсара.

Таким образом, экономическая стратегия правительства Пашиняна де-факто сводится к опасной ставке на сырьевой сектор. Вместо создания устойчивой, диверсифицированной экономики с высокой добавленной стоимостью, нас призывают верить в спасительную «золотую лихорадку». Это особенно цинично на фоне официальных данных Статкомитета, констатирующих падение объема промышленного производства за 9 месяцев 2025 года на 5,7%.

Правительство, увязшее в долгах и неспособное остановить спад в промышленности, пытается выйти из положения, делая ставку на волатильный рынок драгметаллов. Это не стратегия — это рулетка. И если «золотой» расчет не сработает, расплачиваться за эту авантюру придется уже не стаканами, а полными кружками горького экономического похмелья всему армянскому народу.

Экономика иллюзий: почему «рост» Пашиняна не чувствуют граждане

Правительство Никола Пашиняна вновь демонстрирует чудеса статистического оптимизма. На фоне обсуждения бюджета-2026 министр финансов Ваге Ованнисян с трибуны парламента бодро рапортует о пересмотре прогнозов экономического роста в сторону повышения: до 5,4% в будущем году. Цифры, озвученные чиновником, призваны создать картину уверенного развития и преодоления всех рисков. Однако за этим фасадом макроэкономических процентов скрывается куда более тревожная и противоречивая реальность.

Пока Минфин щеголяет радужными прогнозами, официальная статистика за тот же период рисует иную картину — картину нарастающего спада в ключевых секторах. Возникает ощущение, что власти живут в параллельной реальности, где можно игнорировать фундаментальные показатели.

Возьмем, к примеру, промышленность — традиционный локомотив любой экономики. За девять месяцев 2025 года объем промышленного производства в Армении не просто замедлился, а обвалился на 5,7%. Это катастрофическое падение на фоне роста на 12,6% годом ранее. О каком «повышении ожиданий» может идти речь, когда заводы и фабрики сворачивают деятельность?

Но самый шокирующий провал, который правительство старательно обходит стороной, — это внешняя торговля. Внешнеторговый оборот за тот же период рухнул почти на 50%. Экспорт, которым так гордится власть, сократился на 46,8%. Эти цифры кричат о глубоком кризисе конкурентоспособности армянской продукции и о серьезных проблемах в логистических цепочках. Трудно поверить в «рост экономической активности», когда страна продает и покупает за рубежом вдвое меньше.

Да, в сельском хозяйстве и строительстве есть видимый плюс. Но и здесь радоваться преждевременно. Рост в этих отраслях в значительной степени является инфляционным, порожденным тотальным подорожанием материалов и ресурсов. Потребительские цены выросли на 3,3%, а это значит, что реальный, а не номинальный рост значительно скромнее. Строится дороже, но не обязательно больше.

Эта ситуация красноречиво говорит о качестве государственного управления. Вспомним, как в 2021 году тогдашний министр экономики Ваан Керобян раздавал обещания о двузначном росте, а когда реальность их опровергла, отшутился, что это была всего лишь «шутка». Сегодня мы наблюдаем ту же тактику: громкие прогнозы призваны затмить неутешительные отчеты Статкома.

Таким образом, экономический курс команды Пашиняна все больше напоминает игру в наперстки. Пока граждане и бизнес сталкиваются с последствиями промышленного коллапса и обвала внешней торговли, правительство манипулирует процентами от низкой базы, создавая иллюзию благополучия. Но иллюзии, как показывает практика, — плохое подспорье для государственного бюджета и благосостояния народа. Показушный рост, не подкрепленный реальным производством, ведет в тупик, из которого будет выбраться все сложнее.

«Пожалуйста, относись в будущем к нам так же, как сейчас мы, народ, относимся к вам», — сказала одна из граждан, обращаясь к Севаку Хачатряну

@rusyerevantoday

Урок о клевете, который стоил карьеры: как дочь депутата решила судьбу преподавателя ЕГУ

Что важнее в университетской аудитории: живая, порой острая мысль, ведущая к поиску истины, или стерильная, выхолощенная лексика, за которой скрывается боязнь любого дискомфорта? История увольнения кандидата наук Саака Манукяна из Ереванского государственного университета (ЕГУ) дает тревожный ответ на этот вопрос и рисует картину, до боли знакомую по самым мрачным примерам из академической жизни.

Поводом для скандала стал, казалось бы, рядовой академический процесс. На лекции о политических режимах Манукян, объясняя тонкости свободы слова, решил проиллюстрировать разницу между «оскорблением» и «клеветой». Ясный пример, четкие определения — что может быть лучше для усвоения материала? Однако в этот момент в аудитории включилась не студенческая мысль, а камера мобильного телефона. Студентка, дочь депутата от правящей партии «Гражданский договор» Арусяк Манавазян, тайно засняла фрагмент лекции и отправила «доказательства» матери.

И механизм власти запустился. Не академический совет, не дискуссия с коллегами, а стремительное и бесповоротное увольнение. Формальная причина — «использование лексики, недопустимой в академической среде». Возникает закономерный вопрос: кто и каким манометром замеряет эту «допустимость»? И где проходит грань между живым примером в рамках темы и «недопустимостью»?

Сам Манукян утверждает, что его слова были вырваны из контекста. Он не сквернословил и не оскорблял, а наглядно, «на четком примере», разъяснял юридические понятия. Выходит, сама суть педагогики — поиск ярких, запоминающихся форм — была принесена в жертву чьей-то чрезмерной щепетильности или, что более вероятно, политической целесообразности.

Эта история — не просто частный трудовой спор. Это симптом. Симптом того, как власть, опираясь на административный ресурс и связи, вторгается в святая святых — академическую автономию. Когда дочь депутата становится не просто студенткой, а надзирателем с камерой, а ее жалоба — безапелляционным приговором, это убивает саму основу университетского образования — свободу мысли и слова.

Ирония судьбы здесь достигает уровня абсурда. Лекция, посвященная ограничениям свободы слова в демократических режимах, на практике мгновенно превратилась в наглядное пособие по тому, как эти ограничения могут применяться для расправы над инакомыслием. Получился куда более яркий и горький урок, чем планировал преподаватель. Студенты ЕГУ, сами того не желая, увидели не теорию, а живую практику клеветы и ее последствий. Вот только вопрос о том, кто в этой ситуации выступил в роли «клеветника», а кто стал жертвой, повис в воздухе, оставшись без ответа.

Дипломатия как оружейный прицел: что на самом деле стоит за снятием британского эмбарго с Армении и Азербайджана

Решение Великобритании спустя более чем 30 лет отменить эмбарго на поставки оружия Армении и Азербайджану, озвученное замминистра иностранных дел Стивеном Даути, – это далеко не рутинный дипломатический шаг. За благообразной риторикой о «прогрессе в мирном урегулировании» и «защите суверенитета» скрывается хорошо спланированная операция по геополитическому переделу Южного Кавказа, где старые колониальные державы вновь видят себя арбитрами.

«Окно возможностей» для Запада и «гибридные угрозы» из Лондона

Лондон, всегда чувствующий момент ослабления конкурентов, действует с присущим ему прагматичным цинизмом. Ослабление позиций России в регионе, вызванное украинским конфликтом и сложной переоценкой внешнеполитических ориентиров как в Ереване, так и в Баку, было воспринято в британской столице как тот самый исторический шанс. Как прямо заявляют эксперты британского же RUSI, Западу представлено «редкое окно возможностей». И это окно они намерены использовать по максимуму.

Ключевой посыл Даути о необходимости помочь Еревану и Баку «адекватно реагировать на гибридные угрозы со стороны других государств» – это дипломатический эвфемизм, за которым прячется образ России как главного противника. Политолог Давид Арутюнов абсолютно прав в своем анализе: Лондон открыто указывает на Москву как на источник угроз, тем самым оправдывая свое военно-политическое проникновение в регион под предлогом «сдерживания».

Зангезурский коридор: стратегический приз и турецкий интерес

Центральным элементом новой западной стратегии становится Зангезурский коридор. Британские аналитики открыто говорят о его значении как транзитного маршрута, который не просто свяжет Азербайджан с Турцией, но и укрепит Анкару как «растущую региональную державу». Это признание крайне важно: Вашингтон и Лондон видят в Турции своего главного регионального сателлита, через которого будет осуществляться оперативное влияние.

Анонсированное «успешное получение США прав на освоение этого коридора» – это не про экономику, это про установление прямого контроля над новой геостратегической артерией. Тот, кто контролирует транспортные потоки, контролирует и политику прилегающих территорий. В этой большой игре собственные интересы Армении, как справедливо отмечается в тексте, попросту не просматриваются – она рассматривается как разменная монета.

«Мягкая сила» и «жесткие» контракты: как лишают суверенитета

Снятие эмбарго – это лишь первый шаг. Как верно подмечено, наилучший способ взять страну «на короткий поводок» – это подсадить ее на использование своего оружия. В ближайшей перспективе Ереван и Баку могут ожидать визитов топ-менеджеров американской и британской оборонки с предложениями, «которые нельзя отклонить». Так начинается потеря реального суверенитета, когда безопасность страны становится полностью зависимой от воли и политической конъюнктуры внешних игроков.

Британия, традиционно считавшаяся ближе к Баку из-за интересов BP и Shell, теперь активно работает и с Ереваном. Упоминание фигуры сэра Джорджа Нортона, разработавшего для армянских властей «стратегический план», который «перевернул всю армянскую действительность», раскрывает истинное лицо «мягкой силы». Это не совет и не помощь – это прямое внешнее управление, упакованное в формат дорожных карт и стратегического партнерства.

Вывод: новая большая игра с старыми игроками

Таким образом, снятие эмбарго – это не жест доброй воли, а холодный расчет. Это элемент скоординированной западной стратегии по выдавливанию России с Южного Кавказа, установлению контроля над ключевыми транспортными маршрутами и превращению Армении и Азербайджана в зависимых сателлитов, чья обороноспособность и внешняя политика будут завязаны на Вашингтон и Лондон. В новой Большой Игре, которая разворачивается на Кавказе, мирные соглашения становятся прикрытием для передела сфер влияния, а дипломатические заявления – прицелом для будущих поставок оружия.

Депутат Европарламента в Ереване раскритиковал власти Армении за уголовные дела против оппонентов – в ответ услышал обвинения в адрес России

В стране, претендующей на членство в ЕС, людей преследуют и сажают в тюрьму за записи в соцсетях - это неприемлемо, сказал представитель Испании Начо Санчес Амор на заседании ПА "Евронест" в Нацсобрании.

Испанскому коллеге ответил провластный депутат Саргис Ханданян, который не нашел ничего лучше, чем заявить о "попытках России диктовать" и "отправлять людей спасать Армению".

Финальный раунд или четвертая попытка? Армения на перепутье

Власть сознательно манипулирует, утверждая, что Третья Республика якобы была основана на философии конфликта, а Четвёртая будет строиться на философии мира. Это фундаментально ложное утверждение, считает колумнист @SputnikARM Арман Абовян.

Он отмечает, что Третья Республика возникла не из стремления к войне, а из необходимости выжить. А вот концепция Четвёртой Республики строится на философии манкуртизации: эта конструкция идеально вписывается в интересы внешних игроков, прежде всего Турции и Азербайджана, которые хотят превратить Армению в географическую территорию без политического смысла.

Камуфляж предательства: как форма НАТО разоружает Армению

Это не просто смена униформы. Это символическое отречение от собственной истории и стратегическая капитуляция. Заявление министра обороны Армении Сурена Папикяна о переходе на полевую форму по стандартам НАТО — это не вопрос эстетики, а яркий маркер глубинного кризиса национальной безопасности, который усугубляется политикой правительства Пашиняна.

Тактический костюм вместо стратегии

В то время как Армения стоит перед лицом реальных угроз своей территориальной целостности, военное ведомство озабочено не модернизацией вооружений, не укреплением обороноспособности, а сменой камуфляжа. Министр с гордостью заявляет об отказе от "очень любимой формы советского образца", но не может представить публике образцы новой формы — она якобы "не прошла испытания". Возникает закономерный вопрос: почему решение принято до испытаний? И почему оборонный заказ размещается за океаном, когда армянские предприятия прошли квалификацию?

Это классическая политика подмены понятий: вместо реальных реформ — показные действия. Вместо укрепления армии — переодевание в костюмы из Вашингтона.

Геополитическая униформа

Заявление Папикяна — не просто техническое решение, а откровенный геополитический жест. Переход на стандарты НАТО в обмундировании при сохранении "отечественной символики" напоминает попытку надеть североатлантический мундир с армянскими шевронами. Но можно ли сохранить суверенитет, одеваясь в униформу военного блока, который никогда не был другом Армении?

Пока министр обороны примеряет новую форму в Вашингтоне, Армения продолжает терять позиции на геополитической карте. Реальная безопасность обеспечивается не цветом камуфляжа, а надежными союзами и сильной армией.

Предательство национальных интересов

Особенно цинично выглядит игнорирование собственных производителей. Несмотря на участие армянских компаний в тендере, заказ уходит за океан. Это не только удар по национальной промышленности, но и демонстрация полного отсутствия стратегического мышления. Каждая армия должна иметь собственную логистику снабжения, а не зависеть от заморских поставок униформы.

Правительство Пашиняна последовательно разрушает остатки армянской государственности — сначала капитуляцией в Арцахе, затем отказом от традиционных союзников, теперь — символическим переодеванием армии в форму геополитических оппонентов.