Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Телеграм-канал Наивная Политология

Кремлинология и СВО

Чем более закрытым становится правящее сообщество, тем ближе кремлинология к лженауке. Причина - в опоре на сливы и инсайды, обычно западным изданиям и иноагентам, со стороны лиц, имеющих некое отношение к управлению государством, ведь у этих лиц могут быть свои мотивы, ведущие к искажению реальной картины.

В различных публикациях персональный состав партий "войны" и "мира" различается. Да, есть персоны с однозначной позицией, согласно различным источникам, к примеру, Дмитрий Козак и Сергей Нарышкин, а с другой стороны - Юрий Ковальчук и силовая геронтократия. Однако, множество других персон постоянно "меняют" свою политическую ориентацию. К примеру, Сергей Шойгу, чья карьера получила пробоину по результатам СВО и который не мог не знать о состоянии дел в вооруженных силах к февралю 2022 года, записывался источниками в "ястребы", "голуби" и "исполнители". Можно ли судить о позиции Владимира Мединского или Антона Вайно, основываясь на противоречащих друг другу публикациях - вопрос к читателю.

Основная (помимо корректировки позиции из-за личных интересов) причина такой непоследовательности проста. Наиболее высокопоставленные акторы до сих пор находятся в парадигме транзита. Персона, позиционируемая как последовательный сторонник "партии мира" приобретает популярность у демоса за рамками привычной политадминистраторам политической тульпы и, потенциально, широкого круга элит, что вызывает недовольство непосредственно режима и ведет к усечению публичной активности персоны (пример - Наталья Поклонская). Напротив, позиционирование как последовательного сторонника "партии войны" делает персону непопулярной, что снимает претензии высшего руководства. Чем хуже публичный образ актора, чем хуже отношение к нему у демоса (пример - Игорь Сечин), тем более он безопасен для лидера государства, так как не может всерьез рассматриваться как конкурент. К тому же любая новая власть будет стремиться избавиться от токсичных персонажей, чтобы добиться расположения демоса, что делает таких акторов предельно верными в восприятии главы Кремля. Здесь имеет смысл вспомнить то, как по мере роста популярности Евгения Пригожина множились его беды, что в итоге и привело к трагическому исходу. Именно за счет подобных механизмов защиты от политической конкуренции фавориты Кремля с течением времени всё больше напоминают приспешников Доктора Зло из фильмов про Остина Пауэрса, и это не старческая паранойя, а естественная реакция на падение популярности вследствие длящегося кризиса. Однако, подобная "привилегированная" позиция влечет интриги со стороны коллег по цеху, что наиболее отчетливо прослеживается в отношении главы Чечни.

Даже позиция технократов несет риски. Так, отказавшись от политической субъектности и став эффективным менеджером, исполняющим любые прихоти руководства, Сергей Кириенко приобретает широчайший инструментарий, что может превратить его в Сталина современности, но, скорее всего, сделает его Берией. Избыточное усиление одного актора объединяет против него всех остальных: правых и левых, "либералов" и "патриотов", партии "войны" и "мира" - такова психология подобных сообществ, подробно изученная на протяжении истории человеческих цивилизаций. Риски несет даже самая безопасная позиция тех, кто старается держаться подальше от острых углов, например, Сергея Собянина и Михаила Мишустина: акторы, играющие в наиболее опасные игры, склонны "проходиться" по тишайшим (как, например, уже упомянутый Евгений Пригожин - по Александру Беглову).

Так борьба "башен" укрепляет некую квази-систему сдержек и противовесов, не дающую никому из высокопоставленных акторов инициировать трансфер и гарантирующую несменяемость власти, несмотря на усиливающиеся риски для элит и государства в целом. Сама по себе энтропия системы, связанная с издержками экзистенциальной геополитики в спецоперационной постнормальности, стала инструментом внутренней борьбы акторов друг с другом при медиации высшего руководителя, что гарантирует незыблемость его авторитета.

🤔24🔥6🤮4👍2👎1

www.group-telegram.com/us/kremlebezBashennik.com/42936

17.7K viewsAug 12 at 06:22

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Телеграм-канал Наивная Политология

Кремлинология и СВО

Чем более закрытым становится правящее сообщество, тем ближе кремлинология к лженауке. Причина - в опоре на сливы и инсайды, обычно западным изданиям и иноагентам, со стороны лиц, имеющих некое отношение к управлению государством, ведь у этих лиц могут быть свои мотивы, ведущие к искажению реальной картины.

В различных публикациях персональный состав партий "войны" и "мира" различается. Да, есть персоны с однозначной позицией, согласно различным источникам, к примеру, Дмитрий Козак и Сергей Нарышкин, а с другой стороны - Юрий Ковальчук и силовая геронтократия. Однако, множество других персон постоянно "меняют" свою политическую ориентацию. К примеру, Сергей Шойгу, чья карьера получила пробоину по результатам СВО и который не мог не знать о состоянии дел в вооруженных силах к февралю 2022 года, записывался источниками в "ястребы", "голуби" и "исполнители". Можно ли судить о позиции Владимира Мединского или Антона Вайно, основываясь на противоречащих друг другу публикациях - вопрос к читателю.

Основная (помимо корректировки позиции из-за личных интересов) причина такой непоследовательности проста. Наиболее высокопоставленные акторы до сих пор находятся в парадигме транзита. Персона, позиционируемая как последовательный сторонник "партии мира" приобретает популярность у демоса за рамками привычной политадминистраторам политической тульпы и, потенциально, широкого круга элит, что вызывает недовольство непосредственно режима и ведет к усечению публичной активности персоны (пример - Наталья Поклонская). Напротив, позиционирование как последовательного сторонника "партии войны" делает персону непопулярной, что снимает претензии высшего руководства. Чем хуже публичный образ актора, чем хуже отношение к нему у демоса (пример - Игорь Сечин), тем более он безопасен для лидера государства, так как не может всерьез рассматриваться как конкурент. К тому же любая новая власть будет стремиться избавиться от токсичных персонажей, чтобы добиться расположения демоса, что делает таких акторов предельно верными в восприятии главы Кремля. Здесь имеет смысл вспомнить то, как по мере роста популярности Евгения Пригожина множились его беды, что в итоге и привело к трагическому исходу. Именно за счет подобных механизмов защиты от политической конкуренции фавориты Кремля с течением времени всё больше напоминают приспешников Доктора Зло из фильмов про Остина Пауэрса, и это не старческая паранойя, а естественная реакция на падение популярности вследствие длящегося кризиса. Однако, подобная "привилегированная" позиция влечет интриги со стороны коллег по цеху, что наиболее отчетливо прослеживается в отношении главы Чечни.

Даже позиция технократов несет риски. Так, отказавшись от политической субъектности и став эффективным менеджером, исполняющим любые прихоти руководства, Сергей Кириенко приобретает широчайший инструментарий, что может превратить его в Сталина современности, но, скорее всего, сделает его Берией. Избыточное усиление одного актора объединяет против него всех остальных: правых и левых, "либералов" и "патриотов", партии "войны" и "мира" - такова психология подобных сообществ, подробно изученная на протяжении истории человеческих цивилизаций. Риски несет даже самая безопасная позиция тех, кто старается держаться подальше от острых углов, например, Сергея Собянина и Михаила Мишустина: акторы, играющие в наиболее опасные игры, склонны "проходиться" по тишайшим (как, например, уже упомянутый Евгений Пригожин - по Александру Беглову).

Так борьба "башен" укрепляет некую квази-систему сдержек и противовесов, не дающую никому из высокопоставленных акторов инициировать трансфер и гарантирующую несменяемость власти, несмотря на усиливающиеся риски для элит и государства в целом. Сама по себе энтропия системы, связанная с издержками экзистенциальной геополитики в спецоперационной постнормальности, стала инструментом внутренней борьбы акторов друг с другом при медиации высшего руководителя, что гарантирует незыблемость его авторитета.

BY Кремлёвский безБашенник