Стальной шлем

​​Немцы после войны

В издательстве @alpinanonfiction вышла книга «Немцы после войны: как в Западной Германии удалось преодолеть нацизм», которую написал историк-германист, доцент СПбГУ Николай Власов.

На тему послевоенной Западной Германии и преодоления нацистского прошлого на русском языке опубликовано уже много чего: как переводов, так и оригинальных исследований, как академических трудов, так и популярной литературы. Тут я расхожусь с автором, который во введении почему-то называет этот период «белым пятном» для русскоязычного читателя. Мне субъективно так не кажется. В любом случае, очередная книга на эту тему вышла достойной.

Автор избежал соблазна обобщения при разговоре о «Западной Германии», а показал разницу между тремя оккупационными зонами. Например, американцы желали анкетировать и классифицировать всех немцев в соответствии с их ролью в «Третьем Рейхе» с целью последующей денацификации и «перевоспитания». Британцы в основном анкетировали только претендентов на значимые должности. Французы же вообще видели мало разницы между немцами и нацистами, поэтому в их оккупационной зоне масштабы денацификации оказались самыми скромными.

Американцы были пионерами в деле постепенной передачи власти «хорошим немцам» и лицензировании новых СМИ. Британцы оказались менее расторопны, а уж французы из-за недоверия к любым немцам стали самыми медлительными. При этом экономически легче жилось в сельскохозяйственной американской зоне, а хуже – в промышленной британской.

Интересны рассуждения о денацификации. Принято считать, что она провалилась, и это правда – но только если воспринимать «денацификацию» исключительно как наказание преступников. Однако с конца 1940-х гг. «денацификация» в первую очередь стала пониматься как «профилактика», а не как «наказание».

Действительно, люди с нацистским прошлым спокойно продолжили делать успешные карьеры в Федеративной республике, но при условии абсолютной лояльности новому режиму. Ни о какой публичной ностальгии о «Третьем Рейхе» или действиях по его «реставрации» не могло идти и речи. Это сильно отличало ФРГ от Веймарской республики, где ностальгия по «Второму Рейху» и попытки его реставрации являлись неотъемлемой частью политической жизни.

Чиновники, дипломаты, военные, промышленники, врачи, юристы, учителя и преподаватели – словом, представители профессиональных сообществ – действительно остались на своих местах. Однако нацистские политики, статусные функционеры НСДАП своей прежней деятельностью заниматься уже не могли. Доступ на государственную службу или в основные парламентские партии, например, для гауляйтеров был закрыт. Они могли заниматься чем угодно в качестве частных лиц, иногда даже неплохо жить, но уже сугубо вне политики.

Терпимость к лояльным или смирившимся «бывшим» заканчивалась сразу же, когда те пытались переиграть сложившиеся правила. Одна из глав книги как раз посвящена борьбе против ультраправых в ФРГ 1950-х гг., которая не ограничивалась федеральным запретом Социалистической имперской партии, но также включала запрет двух десятков неонацистских организаций на региональном уровне. Одним словом, действовала формула: «бывших нацистов – прощать, нынешних – наказывать». Это тоже важно учитывать, рассуждая о денацификации.

Наконец, автор убедительно показал, в каком обществе пришлось выстраивать новые демократические институты. Это было общество, где «демократия» являлась скорее ругательным словом, большая часть населения не интересовалась политикой, хотя дисциплинировано ходила на выборы, чтобы проголосовать за «свою» партию. При этом политикам не доверяли, а порядок считали куда более важной ценностью, чем свобода.

Веймарскую республику часто именуют «республикой без республиканцев», но ранняя ФРГ была точно такой же «демократией без демократов» – её политические институты, созданные меньшинством, долгое время «обгоняли» сознание индифферентного к демократии и конформистского большинства. Однако Бонну, в отличие от Веймара, повезло с эпохой – вторая половина XX в. оказалась на Западе куда более сытым и спокойным временем, чем первая половина столетия.

www.group-telegram.com/us/stahlhelm.com/3985

8.9K viewsOct 20 at 16:00

​​Немцы после войны

В издательстве @alpinanonfiction вышла книга «Немцы после войны: как в Западной Германии удалось преодолеть нацизм», которую написал историк-германист, доцент СПбГУ Николай Власов.

На тему послевоенной Западной Германии и преодоления нацистского прошлого на русском языке опубликовано уже много чего: как переводов, так и оригинальных исследований, как академических трудов, так и популярной литературы. Тут я расхожусь с автором, который во введении почему-то называет этот период «белым пятном» для русскоязычного читателя. Мне субъективно так не кажется. В любом случае, очередная книга на эту тему вышла достойной.

Автор избежал соблазна обобщения при разговоре о «Западной Германии», а показал разницу между тремя оккупационными зонами. Например, американцы желали анкетировать и классифицировать всех немцев в соответствии с их ролью в «Третьем Рейхе» с целью последующей денацификации и «перевоспитания». Британцы в основном анкетировали только претендентов на значимые должности. Французы же вообще видели мало разницы между немцами и нацистами, поэтому в их оккупационной зоне масштабы денацификации оказались самыми скромными.

Американцы были пионерами в деле постепенной передачи власти «хорошим немцам» и лицензировании новых СМИ. Британцы оказались менее расторопны, а уж французы из-за недоверия к любым немцам стали самыми медлительными. При этом экономически легче жилось в сельскохозяйственной американской зоне, а хуже – в промышленной британской.

Интересны рассуждения о денацификации. Принято считать, что она провалилась, и это правда – но только если воспринимать «денацификацию» исключительно как наказание преступников. Однако с конца 1940-х гг. «денацификация» в первую очередь стала пониматься как «профилактика», а не как «наказание».

Действительно, люди с нацистским прошлым спокойно продолжили делать успешные карьеры в Федеративной республике, но при условии абсолютной лояльности новому режиму. Ни о какой публичной ностальгии о «Третьем Рейхе» или действиях по его «реставрации» не могло идти и речи. Это сильно отличало ФРГ от Веймарской республики, где ностальгия по «Второму Рейху» и попытки его реставрации являлись неотъемлемой частью политической жизни.

Чиновники, дипломаты, военные, промышленники, врачи, юристы, учителя и преподаватели – словом, представители профессиональных сообществ – действительно остались на своих местах. Однако нацистские политики, статусные функционеры НСДАП своей прежней деятельностью заниматься уже не могли. Доступ на государственную службу или в основные парламентские партии, например, для гауляйтеров был закрыт. Они могли заниматься чем угодно в качестве частных лиц, иногда даже неплохо жить, но уже сугубо вне политики.

Терпимость к лояльным или смирившимся «бывшим» заканчивалась сразу же, когда те пытались переиграть сложившиеся правила. Одна из глав книги как раз посвящена борьбе против ультраправых в ФРГ 1950-х гг., которая не ограничивалась федеральным запретом Социалистической имперской партии, но также включала запрет двух десятков неонацистских организаций на региональном уровне. Одним словом, действовала формула: «бывших нацистов – прощать, нынешних – наказывать». Это тоже важно учитывать, рассуждая о денацификации.

Наконец, автор убедительно показал, в каком обществе пришлось выстраивать новые демократические институты. Это было общество, где «демократия» являлась скорее ругательным словом, большая часть населения не интересовалась политикой, хотя дисциплинировано ходила на выборы, чтобы проголосовать за «свою» партию. При этом политикам не доверяли, а порядок считали куда более важной ценностью, чем свобода.

Веймарскую республику часто именуют «республикой без республиканцев», но ранняя ФРГ была точно такой же «демократией без демократов» – её политические институты, созданные меньшинством, долгое время «обгоняли» сознание индифферентного к демократии и конформистского большинства. Однако Бонну, в отличие от Веймара, повезло с эпохой – вторая половина XX в. оказалась на Западе куда более сытым и спокойным временем, чем первая половина столетия.

BY Стальной шлем